Телефон снова настойчиво вибрирует, и я боюсь посмотреть на экран. Спустя мгновения вибрация снова повторяется. Смарт почему-то представляется мне ядовитой змеей, способной ужалить в любой момент. Дрожащей рукой переворачиваю экран лицом к себе, и облегчение тоненькой струечкой просачивается в тело.

Просто Влад.

«Ты скоро? Я купил чипсы, жду тебя на просмотр кино».

Это мой младший брат, с которым у нас много лет есть бессменный ритуал: каждую пятницу мы вместе смотрим новинки кино. Раньше это были мультики, потому что между нами разница в шесть лет, и когда он был еще совсем малюткой, мне приходилось смотреть развивашки, а очень хотелось смотреть истории о принцессах.

Когда он стал постарше, я отчаянно хотела идти гулять с друзьями, но все равно оставалась дома, чтобы помочь маме. И опять же мы смотрели мультики, те, что мне были неинтересны в мои десять лет.

Папа очень много работал, и мама пыталась, ведь свою жизнь без университетской жизни не представляла, а еще хотела стать самой лучшей мамой в мире. Ей удалось все: и успешная работа, и счастливая семья.

Пусть многие могут подумать, что в норме между братом и сестрой должны быть недомолвки, но только не между нами с Вэ. Он просит называть его именно так, в противовес маминому «Владюша».

На это он реагирует закатывающимися глазами — но все равно с улыбкой. Конечно, в силу возраста, он тот еще протестующий во всем бандит, но все равно он мой Вэ. Защитник, каких поискать. Иногда его острое желания меня оберегать напоминает отцовское.

—Ты херню не твори, Свет. Если утырок на тебе съехал крышаком, его надо вычислять. Давай я буду вместо телохранителя, — с последним он уверенно обратился уже к отцу. Па перевел на него серьезный взгляд и коротко кинул:

—Сын, я знаю, что ты любого уложишь на лопатки, но мне нужен человек, который будет с ней двадцать четыре на семь, а у тебя учеба. Ты и так накуролесил, — уже терпимее сделал замечание отец, поджав губы. —Будь мужчиной — исправляй косяки.

Влад выдохнул недовольно и цокнул языком.

—Бать, лучше меня уебищному табло никто не разрисует. Я ж с чувством, с толком и с расстановкой. Как ты учишь, как Ваха учит.

—Сын, мат заминусил быстро, ты не в кабаке сидишь, а в доме в кругу семьи, рядом с тобой девушка, твоя сестра. И я все сказал, — бескомпромиссность отца не знала границ, и, если что в голову он себе взял, — это не вытолкать никак.

—И кому ты ее доверишь тогда? Я не верю никому, — менее терпеливо и с огнем кинул Влад огромный импровизированный камень в папин изящный огород.

—Женя приставлен.

Разговор был окончен.

Это воспоминание режет меня сейчас без ножа. Приставлен. Будет со мной сутками напролет, везде и всюду. Куда бы я ни пошла, и пусть я очень этого боюсь, но еще сильнее боюсь оставаться одной.

Мы плавно подъезжаем к нашему закрытому поселку за городом, проходим все пункты охраны, и только спустя пять минут выезжаем на нужную дорогу в сторону дома.

А дома…дома спокойно и легко, ровно до того момента, пока мой перманентно испуганный взгляд не выхватывает из высоких фигур под большим навесом одну-единственную спину.

Самую широкую и самую родную. Оступившись на ровном месте, мысленно отвешиваю себе оплеуху и пытаюсь идти в дом не на дребезжащих ногах. Все мимо, ведь коленки дрожат, как и всегда.
Как и в первый раз, как и во второй и во все последующие

Может я просто не замечу его? Не увижу его глаза — не захлебнусь, все ведь просто. Но спину захватывает во власть совсем другое ощущение: предчувствие.

Оно сначала мягко ступает, а потом продирается к грудной клетке и настойчиво обхватывает. Ожидание неизбежного: столкновения двух вселенных, от которого меня отшвырнет очень сильно и даже больно.