– До встречи, Стася, – небрежно машет мне рукой Лекс и спускается по лестнице трибун.

Когда садимся в машину, я все же спрашиваю:

– Значит вы дружили? А что произошло, почему вы сейчас так странно себя ведете?

Короткий недовольный взгляд карих глаз в зеркало заднего вида и стиснутые зубы – вот мой ответ. Закатываю глаза и делаю вид, что меня это вовсе не интересует, хотя на самом деле рвет от любопытства. Если Семен не хочет делиться – спрошу сегодня у Лекса, что-то мне подсказывает, что история у них очень интересная и я, быть может, получу какие-нибудь рычаги воздействия на своего принципиального телохранителя.

7. Глава 7. Сбежавшая принцесса

Сэм

После парка, где девушка почти два часа играла со своей собакой, и ресторана, где она решила перекусить, отвожу Стасю домой к ее дяде. Передаю с рук на руки жене Станислава и отправляюсь в свою квартиру. Настроение и так было паршивое, а теперь еще больше испоганилось.

Порылся в холодильнике – жрать нечего, к вечеру надо сообразить заказать что-то. Чтобы хоть как-то усыпить голод, налил себе кофе и сижу пью с овсяным печеньем, погружаясь в нескончаемые воспоминания.

“Виноватых нет и не было”.

А мы теперь этого не узнаем наверняка.

Надо же было встретить старого друга, да и еще при таких обстоятельствах…

С Сашкой Афанасьевым, ныне Лексом, мы были друзьями еще с детства. Соседи, с одной деревни, оба не избалованные обычные такие сельские парни. Наши семьи очень тесно общались, потому как отцы оба работали в полиции в городе и часто участвовали в общих операциях. Вроде напарников, Николай и Степан – все знали, что они не разлей вода. Все было отлично много лет, мы праздновали общие праздники, ездили отдыхать, всегда могли рассчитывать друг на друга... Пока не случилось то самое дело, из-за которого погибли наши отцы.

Все начиналось очень обыденно, я помню то утро от и до, я готовился к призыву. Папе позвонили, сказали что нужно отследить дилера, есть зацепки и образцы. Он собрался, перед выходом подурачился с псом Арманом и Златой, моей младшей сестрой. Пообещал мне принести с работы каких-то ништяков, чтобы я забрал с собой в военкомат, мол, в “учебке” пригодится. Мы никогда не задумывались о том, что однажды он может уйти и не вернуться, как никак не спецназовец, а кинологическое спецподразделение… 

Мы не знаем, что в тот день пошло не так и по какой причине они зашли в “логово” распространителя, не дождавшись группы захвата. После объявления, что двое сотрудников полиции, стажер и сыскная собака, были застрелены до прибытия спецназа, выбитая из колеи душа требовала найти виноватых.

В порыве отчаяния Оксана, мать Лекса, обвинила нашего отца в несоблюдении мер, припомнив все случаи, когда он действовал в обход инструкциям. Моя же мама обвинила мужа Оксаны в том, что он старше по званию и без его приказа наш отец бы никуда не сунулся. Обвинения сыпались, вражда росла как снежный ком и вместо того, чтобы объединиться и пережить это горе, мы разорвали все связи. Чтобы не бесить мать общением с “ядовитой семейкой”, я перестал контактировать с Лексом, он, к слову, тоже играл какое-то время в обиженку.

Затем я ушел в армию, в самый, блин, неподходящий момент для семьи… Когда вернулся, узнал, что мать продала машину и устроилась уборщицей в школу сестры, чтобы хоть как-то свести концы с концами.

Хотел остаться на контракт – не пустила, хотел в полицию – на отрез не позволила, потому как не переживет во второй раз подобного. И тут подвернулся очень непыльный вариант частной охраны: из дел-то, только богатеньких девок возить по городу, а оплата немеренная. Собственно так меня и занесло в частную охрану. Вот только мать до сих пор считает, что я просто водила и моей жизни ничего не угрожает… Если сестра не проболтается, пусть и дальше не знает, нервы целее будут.