***

– Держи, – войдя в палату к Марку, сказала Рей и швырнула в него банкой с его любимым напитком. Темноволосый парень с левой рукой на перевязи поймал её и поморщился как от весомого удара в живот.

– А как же: «Как чувствуешь себя, дружище?» – хмыкнул себе под нос Марк, вскрыв ту. – Ты между прочим не навещала меня два дня!

Не слишком весомая причина для обиды была всего лишь крючком, чтобы заставить Рей спорить и разговориться. Марк с первой секунды ловил её дурное настроение и пытался отвлечь. Но у Рей не осталось сил на споры, она просто молча села на стул у окна, вскрыла свою банку и, только отпив из нее, устало спросила:

– Как себя чувствуешь?

Марк в дурацкой бирюзовой пижаме секунду любовался видом родной девчонки. Гражданская одежда и волна непривычно распущенных розовых волос – на службе она всегда убирала их в низкий хвост, и Марк не замечал их длину. Сколько лет они знали друг друга? Им было тринадцать – четырнадцать, когда они подружились.

Он и Кай давно выросли, раздались в плечах. Нова же всегда казалась ему прежней: как подросток, худой и угловатой. Он впервые осознал, как очертания её смягчились, став скорее изгибами. Волосы так сильно отросли со времен академии, где всех стригли под одну гребенку, что теперь доходили до лопаток.

– Меня выгонят на службу уже завтра. Мягкие ткани и кость срастили, – Марк быстро подстроился под уставший тон Рей и, отсалютовав банкой, спросил. – Как прошла встреча принца? – по виду подруги было понятно, что не радужно.

– Хреново, – честно призналась она, охарактеризовав всю глубину этой выгребной ямы одним словом. – Слышал о теракте в межмировом порту? На том корабле должен был прибыть наш объект.

– Слышал, – сощурив голубые глаза, ответил Марк. – Вся больница из-за этого стоит на ушах.

– К нашему счастью, принца там не оказалось, и он спасся, – не сдержав острый сарказм, сказала Рейлин и отвернулась к окну, заставив Марка самого решать, рада она этому факту или нет. Ей было плохо и неуютно.

Рей не могла понять, что же её так волновало – этот гребанный взрыв или сам принц с его нечеловеческими способностями? Или фраза «Я не позволю никому больше умирать за меня»? В её подростковом возрасте, в военной академии любой мальчишка кидался такими громкими фразами по десять раз на дню, и это всегда была пустая бравада. Но в устах того монстра эти слова казались почти угрозой. Непонятные чувства беспокоили Нову.

В палату вошел Кай и, подобно Рей, кинул вторую банку в Марка. Тот, даже несмотря на перевязанную руку, поймал её, но пролил немного пены из уже открытой на пижаму, зашипев. И этот явился не в настроении.

– Рад, что вы одинаково заботитесь о моем здоровье, – огрызнулся Марк. Кай промолчал, лишь устало взъерошил свои пшеничные волосы и уселся на соседнюю кровать. Рей признала, что друг выглядит еще более усталым, чем она.

Это была глупая традиция еще со времен академии, которую они закончили в один год. С тех пор судьба не разлучала их – военная служба на границе, потом Агентство безопасности в столице. Время шло, места менялись, но они всегда заканчивали тяжелые дни вместе. Даже сейчас, когда на посту у палаты принца Нову наконец сменил другой агент, она не сбежала домой. Она пришла к Марку. Молчаливый Кай, завершивший осмотр места происшествия, тоже приполз к друзьям. Нове казалось – они даже полумертвые и раненные могли бы найти друг друга, как стая собак, воспитанных вместе.

– И как принцу удалось спастись? – спросил Марк не то чтобы из интереса, но его напрягла пауза, возникшая в этом разговоре. Скайлер и Нова иногда страдали излишней молчаливостью – слишком много тараканов водилось в их головах. Тогда Марку приходилось заполнять собой все пространство, чтобы растормошить их.