Открываю рот, чтобы возразить: «Ну уж нет! Мне не понравилось, и вообще это было мерзко», но раздаётся звонок в дверь.

10. Глава 9

Александр

Как только открывается дверь, моментально замечаю, что у Евы заплаканные глаза. Рядом с ней в прихожей топчется Дамир. Довольная физиономия кавалера резко контрастирует с бледным несчастным личиком девушки.

— Добрый вечер! Что здесь происходит? – перевожу взгляд с Евы на парня.

— Ничего, - опустив голову, тихо произносит Стрекоза.

— Да, всё путём! Я уже ухожу! Пока! – Дамир пытается просочиться мимо меня, но я не позволяю ему этого сделать.

— Ева? – вопросительно смотрю на свою подопечную.

— Пусть идёт, - еле слышно шевелит она губами.

Отхожу от дверного проёма, пропуская парня, который моментально испаряется.

— Я тарелку тебе принёс. Пирог был очень вкусный. Спасибо!

Ева молча кивает, забирает у меня из рук блюдо и понуро бредёт на кухню. Понимаю, что у девушки что-то случилось. Вернее, между ней и лощёным парнишей. Поругались? Он её бросил? Не моё это дело. Не стоит соваться в личную жизнь клиента.

По логике вещей я должен уйти. Только что-то в душе переворачивается при виде поникшей Евы с покрасневшими от слёз глазами. Она же обычно маленький энерджайзер, весёлая Стрекоза. Улыбается, смеётся, болтает без умолку. А сейчас, будто кто-то погасил огонёк внутри неё. Не хочу оставлять её одну в таком состоянии.

Закрываю дверь на замок и прохожу на кухню. На столе стоит недопитая бутылка вина, керамическая миска с остатками овощного салата, блюдо с фруктами. Угу, значит, ужинали. Что же пошло не так?

— Ева, что случилось? – внимательно рассматриваю девушку, пытаясь отгадать, почему она расстроена.

— Ничего.

— Послушай, если Дамир обидел тебя, я разберусь с ним.

— Не надо, - она бросает на меня испуганный взгляд, и я понимаю, что попал в точку.

— Что он сделал? – рычу, чувствуя, как внутри закипает злоба.

Ева съёживается. Её нижняя губа начинает дрожать.

— Он… Он меня… А я… - лепечет что-то невнятное, стараясь побороть слёзы.

— Что? Он тебя принудил к чему-то? Изнасиловал? – предполагаю самое худшее.

Она отрицательно мотает головой. Я быстрым взглядом окидываю её руки, запястья, шею. Никаких отметен насилия не вижу. Ни красных пятен от чужих пальцев, ни проступающих синяков.

— Алекс, побудь со мной, а? – жалобно просит Ева. – Давай немножко посидим молча, пожалуйста.

Тяжело вздохнув, обнимаю её за плечи и увожу в гостиную. Там усаживаю на диван. Ева залезает на него с ногами. Как кошечка сворачивается в клубочек и кладёт голову ко мне на колени. Утыкается лицом в живот, обхватив за торс обеими руками.

Она беззвучно плачет. Понимаю это по слегка вздрагивающим девичьим плечикам. Я глажу Еву по волосам, по спине. Больше не задаю никаких вопросов. Эта девочка – экстраверт и, если бы захотела, то сама выложила бы всё как на духу. А раз молчит, значит, не готова поделиться. Кто я такой, чтобы лезть ей под кожу?

Иногда нам всем нужен человек, с которым можно вместе просто помолчать.

Минут через сорок Ева засыпает. Беру её на руки и несу в спальню. Вид растрёпанной постели напрягает меня. Догадываюсь, что здесь происходило. Мысленно осаживаю себя, в который раз напоминая, что личная жизнь охраняемого лица – не моё собачье дело. К тому же, Ева – совершеннолетняя. Может заниматься сексом, с кем хочет и сколько хочет.

Однако, когда укрываю девушку одеялом, замечаю на нём небольшое запёкшееся пятно крови. Внутри меня всё опускается.

Похоже, Ева сегодня стала женщиной. Хотя, может, у неё просто красные дни календаря? Вряд ли. Не выглядела она довольной и счастливой, какой должна быть девушка после близости с любимым мужчиной. Судя по поведению, всё-таки это у неё случилось в первый раз. Поэтому и плакала. Ей было больно. А её ухажёр сбежал, как последний трус, вместо того, чтобы остаться, утешить. Справил свою нужду и дёрнул в кочаны. Не зря мне этот крендель с самого начала не понравился.