Рассматриваю шатена из-под опущенных ресниц. Он выглядит моложе папы. Пожалуй, ему лет тридцать семь. Руки у него большие, с длинными пальцами и ногтями красивой формы. Не будь этот элитарный самец настолько брутальным, заподозрила бы, что он ходит на маникюр.

От тембра голоса Александра внутри у меня происходят странные движения. В области солнечного сплетения что-то сладко сжимается, а в животе становится щекотно. Эти ощущения в новинку. Раньше не доводилось испытывать их.

Вскоре отец уходит. Моё чувство неловкости усиливается. Не знаю, что говорить и как себя вести. Я никогда не оставалась наедине с незнакомым мужчиной в одной квартире.

– Будете ещё кофе? – предлагаю Родионову. Это единственное, что приходит в голову.

– Нет, спасибо, – сухо отвечает он.

– Может, кушать хотите? Я могу приготовить…

– Ева, давай договоримся так: ты занимаешься своей обычной жизнью. Представь, что меня здесь нет.

– Это несколько затруднительно, – закусываю губу. Не могу оторвать взгляд от Александра. Разглядывать с таким интересом человека некультурно. Но этот мужчина словно загипнотизировал меня.

– Ничего. Со временем привыкнешь.

Улавливаю смутную улыбку. Уголки чётко очерченного крупного рта на миг приподнимаются. Или мне это только почудилось?

– Александр Вячеславович…

– Можно без отчества. Просто Александр.

– Александр, а что у папы настолько всё плохо, раз он ко мне охрану приставил?

– Я не вдавался в подробности. Какие планы у тебя на день? – быстро меняет тему телохранитель. – Ты куда-то должна идти?

– В бассейн. А потом с подружкой в кафе встречаюсь.

– Окей, – он коротко кивает, принимая к сведению информацию.

– А Вы прям везде-везде будете со мной ездить?

– Да. Без меня ты из дома больше не выходишь.

Звучит это как-то не очень. Я не привыкла к ограничению свободы. Вернее, не привыкла сообщать о каждом своём шаге кому бы то ни было. Но судя по всему, придётся менять привычки.

– Но…

– Ева, никаких «но», – строго отрезает Александр.

– А если я на свидание пойду? – лукаво улыбаюсь.

– Не имеет значения, – он хмурится, отчего между бровями на переносице появляются две глубокие морщины. Они совсем не портят благородные черты лица мужчины. Наоборот, придают некий шарм.

Александр поднимается из-за стола. Снимает пиджак. Аккуратно вешает его на спинку стула. По кухне распространяется облако божественного мужского парфюма. Жадно вдыхаю его. Папа всегда пользуется качественными брендовыми одеколонами. Но ни один запах не вызывал у меня такого обильного слюноотделения.

Родионов подходит к окну. Засунув руки в карманы брюк, что-то высматривает на улице.

Вид Александра со спины окончательно деморализует мою впечатлительную натуру. Под тонкой тканью рубашки, перетянутой наплечной портупеей, проступают рельефные мышцы. Офицерская, прямая как струна, осанка мужчины свидетельствует о том, что он либо бывший военный, либо… На этом мысль останавливается.

Вопреки здравому смыслу скольжу глазами по подтянутой заднице телохранителя, по узким бёдрам. Боже… У него не фигура, а эталон. Даже у Дамира нет такого офигенного тела. А ведь он не вылезает из тренажёрки.

От волнения у меня потеют ладошки. Соски твердеют и бесстыже выделяются под топиком. Надо скорее ретироваться, пока Родионов не обернулся и не увидел, что я поплыла. Хотя он сто пудово привык к подобной реакции женщин на себя.

– Пойду, соберу сумку в бассейн, – сдавленно блею.

Александр кивает, продолжая смотреть в окно.

До спортивного комплекса мы едем молча. Я пыталась завести разговор на нейтральную тему, но Родионов не поддержал его. Похоже, мне достался телохранитель-бирюк. Находиться рядом с таким человеком – настоящее испытание, ведь я очень общительна.