– Зовите его сюда.

Она взяла со стола мобильник, бросила взгляд на меня. Как мне показалось, не то ошарашенный, не то испуганный, не то… Еще и губы скривила так, словно я обосрался и теперь со стула капает говно. Хрень какая-то! Не знаю, какого черта мне это врезалось в память.

Не сводя с меня немигающих глаз, она дрожащими пальцами отыскала номер, вызвала продавца-консультанта.

– Сейчас подойдет, – сообщила она.

Стас кивнул.

С минуту мы ждали. В воздухе висело тягостное молчание. Она неотрывно смотрела на нас, пыталась унять дрожь, заламывала себе кисти рук. Тетка нервная не в меру.

Пришел тот самый типчик, с которым мы обменялись взглядами в зале. Встал у двери, вытянул руки по швам.

Белкин представился и спросил, общался ли молодой человек с Гаврилковым. Тот ответил, что они приятельствовали, даже пару раз пили пиво вместе, но потом Леонид ушел на больничный и больше не вернулся, а его телефон с тех пор выключен.

– А социальные сети? – спросил Стас.

– В Фейсбуке переписывались, – ответил продавец.

– И он со времени больничного вам больше не писал?

– Нет. Вообще не выходил в сеть. Я пару раз спросил, как у него дела.

– Он не ответил?

– Нет. Сообщения помечены как непрочитанные.

Сыщик достал из кармана смартфон, открыл Фейсбук.

– Найдите его страницу, – велел он, протягивая смартфон консультанту.

Тот с минуту возил пальцем по экрану.

– Вот, – сказал парень и протянул Стасу мобильник. – Только фотки теперь чужие.

На аве красовалась фотография преследовавшего меня Хмыря. Он стоял на фоне какого-то грязного забора и скалился, наклонив голову вбок. Зрелище жутковатое.

– Как это чужие? – удивился Стас.

– Просто. Не Леонида. Какой-то левый мужик.

Отлично, подумал я. Значит, Хмырь – не бывший бойфренд Риты. Или Лены. Или черт знает теперь, как ее зовут. Но его фотка стоит на аве Леонида Гаврилкова! А на своей «стене» Рита называет его возлюбленным.

Бред какой-то…

– Не знаете, была ли у него девушка? – спросил Белкин.

– Вроде была.

– Вы ее видели?

– Нет, ни разу.

– Леонид не говорил, как ее звали?

– Кажется, Лена. Или Рита. Не помню точно. Одно из двух.

Я поднял голову, пригляделся. Обычный паренек лет двадцати пяти. Немного напуганный тем, что его расспрашивают полицейские.

– Так Лена или Рита?! – не выдержал я.

– Не помню, – ответил он. Похоже, что не врал.

– Кстати, – спохватился он. – Пару дней назад у меня интересовался Леонидом один частный детектив. Как-то раздобыл мой номер телефона…

– Ага, как-то, – усмехнулся Стас. – Номер у вас в профиле указан, ничего?

Парень опешил.

– Э-э-э-э-э-э-э… ну… да. Наверное.

– Что за детектив? – спросил Белкин.

– Имя не помню…

Да у тебя, пацан, на имена хреноватая память.

– Серьезно? – удивился Стас и вонзил в него саркастический взгляд из-под поднятых бровей.

– Серьезно! – выпалил молодой человек. – Я не вру! – Приложил правую ладонь к груди, будто принося клятву.

– Ладно, верю, так и быть, – согласился Белкин. – Он не сказал, кто его нанял?

– Нет, не говорил.

– Спасибо, у нас все, – объявил сыщик. – Все свободны. До новых встреч.

Мы поднялись и вышли. Нас проводили перепуганными кроличьими взглядами.

Подходим к машине. Белкин что-то говорит, но я слышу лишь обрывки: поблизости ошалело воют сирены. Башка трещит. Накатывает слабость. Поташнивает. Ноги подкашиваются. Все вокруг раздражает. Алкогольный психоз можно унять… только алкоголем. Унять и вызвать снова. Замкнутый круг…

Мимо нас промчались два полицейских авто и карета «скорой помощи». От нестерпимого завывания сирен у меня заколотило в висках. Стас все разглагольствовал, но я его не слышал. После сирен в больной голове остался звуковой шлейф – шум, как в испорченном телевизоре. Он заглушал все.