–Майк, как только ты находишь в нём повреждения, он обновляет отчёт о состоянии. Датчики работают.

–Да я уж вижу. Чертовщина какая-то! – В этот момент в комнату забежал мой мутант для той же операции. Обновив заряд, он унёсся в коридор, сильно кренясь корпусом то в одну, то в другую сторону.

–Хотя, чему я удивляюсь, – проводив его взглядом, задумчиво произнёс я. – Кстати, а сколько уже прошло времени?

–С учётом вашего научного запоя – четверо суток. Кстати, вам скоро снова пора спать.

–Да? Спасибо. Не заметил.

–Вы никогда не замечаете. Таймеры на приём пищи и отход ко сну я уже сама устанавливаю. Ещё бы вы в них укладывались.

–Ой, да ладно! – Я закрутил последний винт и отправил седьмого дальше выполнять задачу. – Найди в его записях момент с лапой, может это новая аномалия? Не хотелось бы, гуляя по кораблю, обнаружить порванный «провод» в себе.

–Исполняю. Готово! Вывожу на экран.

А там – ничего. В плане – ничего необычного. Вот лапа мелькает в объективе целая, а на следующем шаге уже не работает. При этом робот просто бежал по коридору. Единственное, в электромагнитном спектре был какой-то слабый всплеск. Картину это не прояснило, но запомнить надо.

Возвращаясь к кораблю, из плюсов, некоторые лаборатории всё-таки остались, так же как часть серверных и оборудования корабельных сканеров. Правда железо везде надо починить. И вот тут новая проблема. Оставшегося заряда реактора хватит ненадолго, даже при условии отключенных движков и системы жизнеобеспечения. Но мастерская, дроны, а, при починке, ещё и лаборатории с серверными сожрут его влёт. А без оборудования и с севшими роботами я… Ну, могу лечь и умереть. Больше-то ничего. Ну не боец я, не боец. Да, стрелять умею. Да, проходил курс молодого бойца. Ну дак это когда было?! А фауна в этом месте такая, что даже специалисты в военном деле без кучи оборудования не могут справиться. Куда уж мне?

–Значит, надо этого не допустить.

–Чего именно? – Ну хоть мысли она не читает.

–Энергетического кризиса.

–Боюсь это…

–…невозможно. – перебил я. – Это по тем данным, что у нас есть. Мы, пока не знаем, что снаружи.

–При всём оптимизме, вряд ли там газовый гигант, из которых и добывается необходимый для плазменного реактора газ. Да и говорите за себя. Я уже составила отчёт по анализу картинки с внешних камер. С тех, которые уцелели.

–Про гиганта – это факт! Но возможно, там есть что-то другое. – Я задумчиво посмотрел на остатки изменённого кабеля. -Не можешь решить проблему – измени точку зрения.

–Эми, показывай свой отчёт!

***

–Ну, здравствуй мир, как говорится. – задумчиво пробормотал я, разглядывая странные изображения с внешних камер. Странными они были потому, что «вдали» всё размывалось, и различить ничего не получалось. Вот только эта даль начиналась в трёх метрах от камеры.

И ладно бы у одной, можно было бы предположить проблемы с объективом. Но нет, такая фигня была везде. Зато в радиусе обзора была видна обычная, разрыхлённая земля, с вкраплениями травы.

–То есть теперь факт – мы на планете. Прелестно! – с кислой миной я переключал изображения, созерцая одну и ту же картину.

–Корабельные сканеры не работают, поэтому придётся брать пробы для первичного анализа атмосферы и почвы.

–Отправить дронов или отправиться с ними самому.

–Повышенные риски…

–Да понимаю я всё. Но если сохранился скафандр – обитатели меня сразу не убьют.

–Скафандры есть. Обнаружено две единицы. Однако их защита от аномалий – неизвестна.

–Поэтому пойдут сначала дроны, а потом я. В любом случае, у меня уже крыша поскрипывает от сидения в одной каюте. Кстати, сейчас же световой день снаружи.