– Мне сказали, что ты хочешь уйти из холдинга?

– Да.

– Но ты мне нужен здесь, я говорил!

– Два момента. Вам нужно было разобраться, воруют деньги на печати или нет. Могу Вас уверить, что если и воруют, то не таким образом. Это раз. Во-вторых, я не вижу перспектив медиа-холдинга в нынешней конфигурации с точки зрения бизнеса. И своих перспектив я не вижу. Самое главное еще…, когда Вы меня только сюда определили, я прямо сказал, что готов поработать, если надо. Но до тех пор, пока не начнется проект. Как я понимаю, сейчас проект как раз разворачивается?

Драматическая пауза, нескорые размышления над непростым решением.

– Ну, хорошо… Заказчику не нравится газета, которую делает штаб. Твой друг мне сказал, что ты хорошо пишешь. Я могу тебе платить столько же, сколько ты получаешь здесь, но ты должен продолжать так же заниматься всем production для штаба…

– Да без вопросов! Не могу сказать, что готов трудиться бесплатно, но для меня намного важнее начать работать в знаменитой фирме, которая известна всей стране!

– Чтобы ты понимал, мы начали заниматься политтехнологиями в России, когда никто еще здесь не знал, что это такое. Мы до сих пор делаем выборы лучше всех.

– Согласитесь, серьезный мотив! Я с первого раза понял, что это мое, и хочу работать с лучшими!

– Кто попал раз на выборы, уже не может без этого всего… Моя дочь меня спрашивает: почему ты не хочешь просто жить в свое удовольствие в хорошем доме в хорошей стране, заниматься внуками? Зачем все время ездишь по разным местам, гостиницы, самолеты… Как ей объяснишь? Это просто такой кайф на самом деле…

– Точно! Кому дела в холдинге сдавать?

– Мне это вообще без разницы, пусть кого хотят ищут, находят там. Завтра иди в штаб и приступай.

– Вы даже не представляете, как я Вам благодарен!

Все значительные события в жизни, именуемые в старых книжках поворотами судьбы, происходят абсолютно внезапно.

Крутые виражи сердечного расстройства, огорчение сменяется вдохновением и решимостью. Чтобы не смотреть в себя, присматриваешься к штабным вокруг. Богатые и бедные (по большей части все же небедные), слетелись в твой родной, но нелюбимый город в поисках добычи. Кто-то вырос в профессорской семье, кто-то в гетто на окраине, один учился в аспирантуре, другой наматывал на кулак кровяные сопли в спецназе.

Стрингеры, вольные наемники, солдаты удачи… Шеф вспоминает Тбилиси, 2004 год, женщины раздают розы полицейским, стоящим в оцеплении вокруг парламента. «Это было красиво!» – полная самодовольства улыбка. И как стоял под автоматами на абхазской границе. Социокультурные особенности цветовосприятия в политической рекламе, уроки электорального менеджмента, техника установления раппорта с кандидатом: «Лучшая фокус-группа в Европе – это я! Как я сказал, так и надо делать! Понял, мудак?»

Красный диплом и диссер за столом справа, приводы в отделение и условный срок по малолетке, брошенный в углу кожаный портфель. Сумка лавэ, пригоршня телефонов, ник zorge10, история про то, как на прошлом проекте выпрыгивал в окно из подожженного штаба. Очки в дизайнерской оправе, свердловский андеграунд, пластинки Sex Pistols, тащили с Бутусовым усилок на институтский концерт в минус тридцать, квартирники, белка, дурка, нынче вегетарианство, моржевание, увлечение конспирологией и не лишенные сентиментальности тексты про ветеранов труда. Популярный киношный сюжет, друзья Оушена снова вместе, малороссийское «гэканье» перебивается северным стрекотанием, вперед, за новыми приключениями.

Спорадические разговоры о том, что хочется размеренной спокойной жизни, но соскочить не получается, сидеть в кабинетах пробовали, служба с 9 до 17—30, работа-дом-семья – нет, не выходит. Звонок – сорвались, пошли на дело, извините, приехали на проект. «По-моему, первый день голосования – это как первый раз в жизни понюхать кокс. Только забористее. Или, как девочки говорят, круче, чем лишиться девственности…»