. По мнению ученого, это явилось следствием неправильного перевода англоязычного термина «technical regulation», приведенного в Руководстве ИСО/МЭК 2. В свою очередь, Т. А. Гусева и Л. Е. Чапкевич, комментируя Федеральный закон № 184-ФЗ, рассматривали технический регламент как документ особого рода, который представляет целостное и системное регулирование направлений деятельности. «Единицей такого нормирования, его базовым модулем, становится уже не отдельный документ (что удобно для инстанций нормирования), а регламент на вид деятельности, своего рода исчерпывающий свод норм и правил (что удобно для предприятий и необходимо для эффективного контроля)»^>60.

По мнению авторов настоящего исследования, которые также принимали участие в дискуссии по вопросу о правовой природе технического регламента^>61, технический регламент соответствует всем признакам нормативного правового акта, приведенным в постановлении Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 11 ноября 1996 г. № 781-II ГД «Об обращении в Конституционный Суд Российской Федерации»^>62 и Определении Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17 октября 2008 г. № 10265/08: он является официальным документом, порядок разработки и принятия которого специально установлен Законом о техническом регулировании, односторонним властным волеизъявлением и нормативно-правовым предписанием. Вследствие того, что технический регламент рассчитан на неоднократное применение неперсонифицированным кругом лиц, он в обязательном порядке фиксируется на бумаге в виде текста и изображения с помощью письма, а его властная сущность заключается в том, что его исполнение и соблюдение обеспечивается специально создаваемыми и применяемыми государством средствами и институтами (включая механизмы государственного контроля и надзора), а также мерами государственного принуждения. Нарушение, неисполнение требований регламента ведет к применению государством мер административной, уголовной или гражданско-правовой ответственности.

Следует отметить и еще один аспект – односторонне-волевую природу технического регламента, которая выражается в том, что вопрос о возникновении предполагаемых им правоотношений решается волей одного субъекта – государства. Несмотря на то что разработчиком регламента может быть любое лицо (п. 1 ст. 9 Закона о техническом регулировании), окончательное решение о принятии нормативного акта, а также о его содержании остается за государством в лице Федерального Собрания РФ, Президента РФ и Правительства РФ. Обнаруживается она и в том, что для его принятия и отмены не требуется согласия или одобрения тех, на кого он распространяет свое действие, т. е. субъектов, для которых его требования обязательны (юридических и физических лиц, государственных контрольных и надзорных органов, испытательных лабораторий (центров), органов по сертификации и т. д.).

Анализ приведенного выше определения понятия «технический регламент», иных норм Закона о техническом регулировании и иных нормативных правовых актов в сфере технического регулирования позволяет выделить следующие признаки, отличающие технический регламент от иных нормативно-правовых актов.

1. Форма принятия акта. Согласно ст. 2 Закона о техническом регулировании технический регламент мог быть принят международным договором РФ, подлежащим ратификации в порядке, установленном законодательством РФ, или в соответствии с международным договором РФ, ратифицированным в порядке, установленном законодательством РФ, или федеральным законом, или указом Президента РФ, или постановлением Правительства РФ, или нормативным правовым актом федерального органа исполнительной власти по техническому регулированию. Именно этими актами техническому регламенту сообщается юридическая сила. В то же время Законом о техническом регулировании и иными принятыми в развитие его норм правовыми актами не были установлены