Не успели мы доехать до дома Стаса, как зазвонил его телефон, стоявший на приборной панели в специальной подставке. Я увидела, что на экране высветилась надпись «Маша» и фотография русоволосой девушки. Но разглядеть её мне не удалось – Стас быстро схватил «айфон» и, глянув на меня, приложил палец ко рту. Я состроила ему в ответ недовольное лицо.

– Слушаю, – слегка раздраженно бросил он в трубку.

– Привет, заинька. Ты сегодня приедешь? – услышала я тонкий голосок.

– Нет, не приеду.

– Жаль… А я приготовила твою любимую запеканку.

Стасик заметил, что я прислушиваюсь к их диалогу, и переложил телефон к другому уху – подальше от меня. Я фыркнула и отвернулась к окну. Даром не сдались мне ваши разговоры!

– У меня дела, Маш, работы много. Когда освобожусь – тогда увидимся. Всё, не могу больше говорить, я за рулём. Пока. Целую, – поскорее закруглил разговор Стас и, тяжело вздохнув, вернул «айфон» на прежнее место.

– «Пока, целую», – наигранно передразнила я парня и громко рассмеялась, – Какие нежности!

– Ревнуешь, что ли? – прищурился мой любовник, а в его голосе прозвучали самодовольные нотки. Я щелкнула его по носу.

– И не мечтай!

– Что тогда ёрничаешь? Я нежничал бы только с тобой, но ты ведь не соглашаешься стать моей девушкой, – с обидой пробурчал Стасик, – А я не хочу быть бобылём.

– Успокойся. Я ничего не имею против твоей личной жизни. Будь там хоть Маша, хоть Глаша – мне без разницы.

Оставшуюся дорогу мы провели без разговоров, просто слушая музыку. Стас усиленно держал обиженное лицо вплоть до дома, но стоило мне скинуть с себя платье – все его недовольства моментально позабылись…

10 июля

С работы я возвращалась в крайне недобром настроении – как обычно. Меня уже не первую неделю грызли мысли о том, что пришла пора увольняться, ибо свои нервы дороже.

Прошло уже полгода с того момента, как я устроилась оператором в call-центр на линию одной из управляющих компаний. Работа заключалась в том, чтобы принимать заявки от жильцов, чьи дома находятся «под крылом» данной компании, регистрировать их и перенаправлять дальше по участку: что-то к сантехникам, что-то к уборщикам, а что-то в аварийную службу. И если поначалу эта сфера деятельности казалась мне интересной, то в последнее время я стала всё чаще ловить себя на мысли, что не хочу туда идти. Весь день – одиннадцать рабочих часов – проводишь в разговоре, так как поток звонков просто бесконечный, повышенное чувство ответственности и нагоняй от начальства, если начнёшь говорить с жильцом не по скрипту – и всё это за не такую уж большую зарплату. Особенно стало тяжело, когда участились случаи звонков от неадекватных и истеричных людей. Как сегодня, например: что ни звонок – так скандал!

«Ничего, осталось продержаться всего две недельки, и будет отпуск! – успокаивала я саму себя, – Отдохну, наберусь сил. Может, и уходить передумаю. Или наоборот: сразу после отпуска напишу заявление на увольнение!»

Погрузившись в свои мысли, я не заметила, как оказалась возле нужного подъезда. Теперь предстояло найти в сумочке под названием «Нарния» ключи от дома.

– Яна! – неожиданно окликнул меня смутно знакомый высокий голосок. Обернувшись, я увидела, что с лавочки поднялась какая-то девушка. Солнце, только начинающее опускаться за горизонт, слепило глаза, не позволяя разглядеть её лицо. Сделав шаг навстречу и увидев незнакомку, я сразу поняла, кто ко мне пожаловал.

– Я Маша, – представилась девушка.

– Узнала, – хмыкнула я, окинув ту скептическим взглядом. Худенькая, с невыразительным бледным лицом. Одета в простые джинсы и мешковатую черную футболку без рисунка, а серо-русые, словно мышиная шкурка, волосы собраны в хвост. Да уж, на моём фоне Маша выглядела абсолютной простушкой.