Сегодня вы увидите удивительный, уникальный спектакль – в том отношении, что один раз, сегодня, на нашей сцене две роли в этом спектакле со своими молодыми коллегами исполняют народный артист России Евгений Иванович Князев и заслуженный артист России Виктор Васильевич Дмитриев. Мы сегодня играем спектакль для вас, ветераны, для вас, победители!
В бой идут одни старики
Напомним сюжет: май 1945-го, неболыной городок в Германии, вот-вот закончится война. Ожесточенные людские сердца постепенно, не сразу, перестраиваются на мирный лад. И вот на фоне войны и весны русский сержант и немецкая девушка полюбили друг друга.
В зале кто-то рядом прошептал: «О, да это же как в сериале „Эшелон“!» (новинка Российского телевидения ко Дню Победы). Ну, сходство ограничивается лишь наличием бойца Советской Армии и немецкой фройляйн. Олег Смирнов, автор повести, по которой сняли «Эшелон», написал свое произведение 30 лет назад. Пьесе Валентина Ежова «Соловьиная ночь» уже более сорока лет. Творческие пути двух этих авторов был слишком различны, так что о каком-то заимствовании или даже плагиате не может быть и речи. Во все века женщины и мужчины любили друг друга. Только в этот раз они оказались не в нужное время не в нужном месте.
О спектакле можно говорить и пространно, и коротко. Можно, например, посетовать, что пуговицы на нательном белье были только у солдат немецкой армии, в русской армии использовались тряпичные завязки. Можно обратить внимание, что при ношении сапог носки являются неуставной формой одежды, а портянки и по сию пору никто не отменял. А как боец стремительно засовывает ногу все в тот же сапог, предварительно не подогнув нижний край штанины! А если тут же в бой? Через два километра ноги сотрутся до колена!
Можно сравнить играющих в двух составах главного героя сержанта Бородина актеров Дмитрия Колемасова и Андрея Редькина. Колемасов – уже штатный актер театра, Редькин – студент театрального факультета Тольяттинского института искусств. Но у персонажа Колемасова, как тогда говорили, на лице семь классов написано. У Редькина лицо попроще, а оттого для той ситуации органичнее. Правда, по сюжету сержант Бородин свободно изъясняется на немецком языке, так что кто его знает…
Жаль, сама пьеса – наивная и морально подустаревшая. Но едва ли молодым актерам, занятым в спектакле, выпадет еще шанс поработать с подобным материалом. А ведь это тоже своего рода школа. К следующему юбилею, может статься, уже и некому будет показывать все эти ретроспективы. Тинейджеры, изучая Великую Отечественную по учебникам истории, воспринимают события тех лет одинаково с Куликовской битвой. Через десять лет все будет выглядеть и восприниматься сосем по-другому.
Впрочем, зрителей, присутствовавших в зале, война затронула всех без исключения: кто-то знаком с ней по личному опыту, кому-то о ней рассказывали родные и близкие, кто-то видел ее лишь в кино и вычитал о ней в книгах. В любом случае зрительские эмоции присутствовали: многие и смеялись в нужном месте, в нужном месте грустили, кто-то обронил слезу, вспоминая о чем-то своем. Но для актеров, играющих в этот день на сцене, одной из важных составляющих действа был тот потрясающий мастер-класс, который им преподали их коллеги, «колесовские старики» Евгений Князев (он же режиссер спектакля) и Виктор Дмитриев. Некорректно сравнивать, но по эмоциональному накалу, по патриотической патетике они просто заткнули своих младших товарищей за пояс. Начальник караула полковник Лукьянов (Евгений Князев) – и грозный военачальник, и в то же время «отец солдатам». Эмоции в мимике, в жестах при общении с каждым персонажем, немая артикуляция».. твою мать!» и громовой командирский голос, тучная фигура, которую тем не менее украшает мундир, и вместе с тем столь достоверная военная выправка – из всего из этого складывается очень симпатичный персонаж Князева. Трагик Дмитриев в образе подполковника Гуры, заместителя полковника Лукьянова, с пугающей стремительностью преображается прямо на глазах. Вот он, отец родной, с добродушным «ленинским» прищуром делится радостью со своим командиром, подавая ему наградные листы на славных бойцов. Через секунду он узнал о трагедии, случившейся с главным героем сержантом Бородиным, и его лицо словно усыхает внутрь, приобретая безумное выражение, глаза по-совиному таращатся в никуда. Не знаю, в советское время Дмитриев с Князевым в дни торжеств могли бы запросто выступать в сборных концертах со своим коронным диалогом, срывая заслуженные зрительские овации. Впрочем, и в этот день зрителей переполняли небывалые эмоции.