– Эти способности называются осязаемые предметы мечтаний. Ты можешь создать любой предмет, какой только пожелаешь, проникнув своим сознанием в материал из которого состоит желаемый предмет, воздействуя своими мыслями на молекулы материала и управляя ими. Можно создать все что пожелаешь, начиная от небольших предметов заканчивая целыми городами, любые предметы создающие тени. Тени управляют всем в этом мире и могут повлиять на любое событие. Но ты не сможешь воздействовать на солнце по той простой причине, что оно и есть создатель тени. Управлять им ты не в силах. – объяснял мне Сезар странные поступки моего сознания и необычные сверхъестественные способности.

– «Солнце создает тени, поэтому я на него не могу оказать влияния?» – сделал мысленное умозаключение после рассказа Сезара я.

– Да, ты правильно думаешь. – читая мои мысли, он ответил на мой вопрос.

– Ты умеешь читать мои мысли? – спросил я его.

– Не только твои мысли, но и все кого пожелаю. Я могу дать характеристику каждому человеку, узнав о нем самые сокровенные факты, его желания и фантазии из его жизни и воздать ему по заслугам. – ответил Сезар.

– Значит, в твоем присутствии стоит не только язык держать за зубами, но и скрывать свои мысли. – усмехнувшись, сказал я ему.

– Это невозможно, если человек и способен промолчать, то скрыть свои мысли он не может, если он конечно не слабоумен. Вот попробуй сам скрыть от меня свои мысли. – предложил мне эксперимент Сезар.

Кивнув одобрительно головой, тем самым согласившись на эксперимент Сезара, я собрался с мыслями и попытался их заблокировать, попутно отгоняя мысли непреднамеренно лезущие в мою голову. Но как бы я не старался, мысли так и лезли в мою голову и я с этим ничего не мог поделать. По какой-то причине все мысли были связаны с Волчонком. Сезар без сомнения знал, о чем я думаю.

– Кто такой Волчонок? – улыбнувшись, спросил конферансье.

Этого вопроса я боялся больше всего. После той истории я никому о ней не рассказывал и не планировал никому ее рассказывать, но глаза Сезара говорили мне о том, что ему эту истории можно поведать во всех ее подробностях. Даже наши общие знакомые, знавшие ту мрачную историю, не знали подробностей той жуткой истории. Так я рассказал ему полностью истории Волчонка и почувствовал некое облегчение, словно побывав на исповеди, не знаю, откуда это сравнение в моей голове возникло, ведь я ни разу на ней не был, но именно это сравнение мне показалось наиболее уместным.

– Стало легче? – спросил Сезар.

– Словно камень с груди скатился. – выдохнув, ответил я.

– Нельзя в себе держать такие страшные тайны, но вот в чем вопрос мог ли ты поведать эту историю кому то еще, например другу, подруги или просто близкому человеку? – вопрошал Сезар.

– Таких людей не было в моей жизни, и я не уверен, что они когда-нибудь встретятся. – ответил я, понимая, что у меня действительно не было друзей.

– В жизни таких людей как Волчонок не слишком много, но они есть. Дружба – это способность разговаривать без слов и при этом понимать друг друга. Вся его беда в том, что он сильно впечатлительный и все воспринимает близко к сердцу. Но это не повод для того чтобы покончить жизнь самоубийством. Без сомнения, на его оказал влияние «лес самоубийц» и то, что он там заблудился, было неспроста. Вообще в нашей жизни все неспроста ведь так Виктор? – спросил Сезар, ожидая от меня правдивого ответа.

– Возможно, а может, какие то события натолкнули его на сей опасный путь или просто на просто стечения обстоятельств вот и все объяснение. – ответил я.

– Ты ответил, сомневаясь, что ж это ответ действительно умного человека, каким ты без сомнения являешься. Но открою тебе истину, все в нашей жизни закономерно и выстроено в одну цепочку, одно событие идет за другим, за ним идет следующие и так далее. Все давным-давно предопределено и изменить его мы не в силах. Даже то, что ты пришел в «Театр теней», предварительно увидав объявление на афише, даже этот сон, который ты сейчас видишь, лежа на мягкой траве утреннего поля – это все звенья одной цепи, которые не могут измениться никаким образом, как бы ты не старался в этом. – слова Сезара продолжали путать мое мировоззрение, для меня его доводы продолжали оставаться необъяснимыми, возможно когда-нибудь я их осознаю и пойму, но теперь для меня они окутаны мраком.