– Я не представил вам моего ассистента, – спохватился Клаус. – Это Штефани. Полезный, преданный газете человек. Не знаю, что бы без неё делал.

Показалось или нет? Торстен ощутил на себе бесстыдный, оценивающий взгляд. Не то чтобы он смутился – не та работа, чтобы смущаться, – но всё-таки, это было слишком. Антон, видимо, тоже подвергся изучению, но отреагировал на это вполне благожелательно, вовсю заулыбавшись, однако тут спохватился и снова принял деловой вид.

Дама откровенно забавлялась, рассматривая молодых людей – крупного темноволосого Торстена и невысокого, но очень хорошо сложенного светловолосого Антона.

– Клаус, Рене просил перезвонить, и поскорее, – произнесла она. – А нашими гостями, с твоего позволения, займусь я.

Кабинет Штефани располагался рядом с кабинетом Клауса. Небольшой, но очень уютный: орхидеи на подоконнике, картины с сельским пейзажем на стенке.

– На самом деле в глубине души я всё ещё сельская девочка, – промурлыкала Штефани. – Мне повезло, невероятно повезло работать в такой газете, у такого человека, как Клаус… Я так это ценю.

– Мартин нам рассказывал много хорошего обо всей редакции, – тактично произнес Торстен.

– Да, у нас всегда была прекрасная команда. Больно видеть, что происходит сейчас.

– Эта история с контентом? – переспросил Торстен.

– Да. Я просто вижу, как газету хотят уничтожить, а Клауса разорить.

– Трудно не заметить, что Клаус чем-то озабочен, – осторожно произнес Антон.

– Конечно, озабочен! – воскликнула Штефани. – И самое неприятное, что по своему благородству он не хочет ничего делать. Не хочет никого обвинять. И я могу его понять, человек вместе с ним создавал газету, человек ярок, талантлив, обаятелен… Человек столько раз говорил, что он лучший друг Клауса. Конечно, Клаусу очень тяжело его обвинить. Но ведь это необходимо!

– То есть, Клаус знает, кто стоит за всеми этими странными событиями, и молчит? – уточнил Торстен.

– Да, именно!

– Но вы-то наверняка знаете…

– Он и мне велел молчать… Хотя… Что толку, если я буду молчать. Это никому не поможет. Маркус, его правая рука – это и есть главный заговорщик. Тем более, что ему ничего не надо взламывать. У него есть доступ ко всем материалам. Поскольку он дает добро на публикацию, он должен их просматривать.

– Но зачем?

Штефани сделала большие глаза.

– Честно говоря, он завидует Клаусу. Его работоспособности. Его воле. Сам Маркус просто плывёт по течению. В последнее время идеи у него не очень, к тому же он пьёт. Да, Клаус на многое закрывает глаза, но Маркус сам видит, что так продолжаться не может, что его выгонят. И лучше потерять работу из-за того, что газета разорилась, чем быть вышвырнутым за дверь успешного предприятия.

В двери постучали.

– Заходи! – крикнула Штефани.

На пороге стоял импозантный мужчина лет тридцати пяти – сорока.

– О, Марко, привет. Ребята, это Марко. Марко, это друзья Мартина, они хотят нам помочь в этой странной истории с кражей контента. Ребята, Марко – эксперт по Восточной Европе. Он родом из Края, – ах, вы знаете, там были жуткие неприятности несколько лет назад, – и знает всё-всё. И обо всех. Нам его порекомендовали очень важные люди, это просто повезло, что нам, а не конкуренции.

– Штеффи, – сказал Марко, и Торстен почти кожей ощутил очень сильный славянский акцент, – это хорошо, что ребята помогут. У меня вот флэшка торчит в компьютере, очень странно.

– Что тут странного, – удивилась Штефани.

– Штеффи, это не моя флэшка.

Флэшка действительно торчала во включенном компьютере Марко.

– Ну вот, даже у Марко кто-то пытался украсть контент, – вздохнула Штефани.