– Тебя ещё там не хватало! – возмущённо отвечала Настасья.

– За хозяина остаёшься, – похлопал сына по плечу Ефим, – за малыми приглядывай, матери по хозяйству помогай.

– А далёко тятенька едет? – послышался детский шёпот из смежной комнаты.

– Ой, далёко-о!.. – ответил ему другой.

– Глафира, Поликашка! А ну-ка, спать сейчас же! – прикрикнула Настасья. – Весь день про тебя расспрашивают – а я и сама не знаю, что ответить… Далеко ли? Надолго? – с тревогой взглянула она на мужа.

– К инородцам идём, думаю, что долго не задержимся…

На следующее утро, едва лишь забрезжил рассвет, комендант уже был на ногах. Казаки, позёвывая, подтягивали вьючные ремни, поправляли тюки с поклажей. Пётр самолично внимательно проверил, крепко ли привязаны мешки с провиантом, хорошо ли укрыт порох на случай дождя, и, убедившись, что всё в порядке, дал команду к походу.

Все вместе спустились к Бии, где казаков уже ждали готовые к отплытию лодки. Утренняя речная прохлада, лёгким туманом упавшая на гладь воды, вмиг прогнала из головы остатки сна.

– Господа, подождите, – с берега вприпрыжку к ним бежал отец Александр.

– Фу, запыхался, думал, что не успею… Вот, возьмите! – протянул он Кузьме аккуратно завёрнутую Библию. – Уповайте на Господа, и он поможет в пути.

Пётр обнял каждого из отъезжающих:

– Ну, с Богом! – напутствовал он казаков.

Казаки расселись в две лодки, Пётр оттолкнул одну, отец Александр другую. Гребцы усиленно заработали вёслами, правя на середину реки…

Провожающие долго ещё стояли на берегу, наблюдая за удаляющимися вдаль лодками и гуськом плывущими за ними лошадьми, постепенно исчезающими в утреннем тумане…

Телеуцкая землица

Стоит подробнее рассказать об этом путешествии. Если к северу от Бийской крепости местность уже не представляла никаких загадок, то к югу лежала всё ещё таинственная и неизведанная телеуцкая землица. После недавно отгремевшей джунгаро-маньчжурской войны территория эта была почти не заселена, местные инородцы в страхе попрятались в труднодоступных метах, а у России после Семилетней войны и войны с Турцией не доходили сюда руки. Этим и пользовались маньчжуры, не желавшие оставлять своих новых владений и, всё ещё надеявшиеся прибрать к рукам этот благодатный уголок, присоединив его к обширной территории Цинского Китая.

…Итак, оказавшись на другой стороне реки, казаки бросили прощальный взгляд на гордо стоящую на берегу крепость и, пришпорив коней, вскорости въехали в густой прохладный сосновый лес. Солнце уже начало подниматься от горизонта, его лучи косо ложились на лесные поляны и, отражаясь в утренней росе, зажигали мириады бриллиантов на зелёной траве. Поднимаясь всё выше, оно пробивалось через хвою деревьев и та, нагреваясь теплом лучей, источала неповторимый сосновый аромат. Всё это успокаивало и навевало безмятежные мысли, от которых путь уже не казался таким трудным, долгим и опасным.

Ехали молча, каждый думал о чём-то своём, только Тархан с братом тихо переговаривались между собой на непонятном для казаков родном языке. Вскоре лес как-то разом закончился, и путники оказались среди лугов: куда ни глянь – кругом было зелёное море травы.

– Вот лошадям-то раздолье – сколько зелени кругом! Видать, хороша землица! – не выдержал Фёдор Иванов.

– Да уж, ни разу не пахана – хозяина ждёт. У вас-то, в Московской губернии, вряд ли сыщешь таких просторов, – ответил Степан Соколов.

– Ну, у нас тоже хлебопашествуют крестьяне: и сено косят, и скот разводят, да только таких вот бесхозных угодий вряд ли найдёшь, – ревностно возразил Фёдор. – Когда теперь попаду туда? – горестно вздохнул он.