Конечно, о ней не забыли! Потому что вскоре Оксана услышала голос Таисии Аркадьевны, которая, по всей видимости, уже прошла тест на детекторе лжи. Причем, судя по тому, что ее никто не задержал, успешно. Управляющая громко произнесла:

– Волынцева, ты здесь?

Оксане не оставалось ничего иного, как произнести:

– Да, Таисия Аркадьевна, я здесь...

– Ну, чего тянешь время? Почти все уже прошли проверку, только ты и осталась, – сказала управляющая. – Давай живо выходи! Потому что нам надо не ерундой маяться, а готовиться к приему!

Оксана фальшивым тоном произнесла:

– Таисия Аркадьевна, я что-то ужасно плохо себя чувствую... Боюсь, не смогу сейчас отвечать на вопросы...

– Ну, тогда считай, что ты уволена, – строго заявила управляющая. – Не строй из себя недотрогу! Зададут несколько вопросов, проверят твою реакцию – и ты свободна. Или мне сразу сказать Ингварсу Феликсовичу, что это ты диск украла?

Оксана, выйдя из кабинки и поправляя фартук, уставилась в пол и пробормотала:

– Ничего я не брала...

– Тогда и бояться нечего! – отрезала управляющая. – Давай, давай, поторапливайся, Волынцева! Думаешь, только тебя ждать и будут?

Она отвела девушку в одно из помещений в южном крыле особняка, где резидировала служба безопасности. Оксана увидела весело щебечущих горничных, шедших ей навстречу.

– Вот, одна из последних! – сдавая Оксану на руки людям Репше, заметила Таисия Аркадьевна. – Но в ней я уверена. Хоть и неумеха, однако на нее можно положиться!

В другое время Оксана бы даже обрадовалась подобной чрезвычайно лестной характеристике из уст управляющей, вообще-то не склонной даже к минимальной похвале в адрес подчиненных, но сейчас ей было на все наплевать.

Девушку провели в небольшую комнатку. В комнате напротив она заметила свою подругу Любу, сидевшую в кресле с манжеткой на руке. Дверь комнаты тотчас закрылась.

– Садитесь! – услышала молодая журналистка голос очкастого типа, приникшего взглядом к экрану ноутбука и даже не посмотревшего на нее.

Оксана повиновалась и опустилась в кресло, с опаской взирая на манжетку и еще какие-то приспособления, лежавшие на столе.

Манжетку укрепили на ее правой руке, к указательному пальцу левой прицепили нечто, похоже на пласт-массовую прищепку. Затем попросили расстегнуть блузку и повесили на грудь, в районе сердца, три белые нашлепки. Провода от всех приборов тянулись к ноутбуку. Очкастый тип впервые поднял глаза на Оксану и сказал:

– Ну у вас и пульс! О-го-го!

– У меня синдром манжетки! – выпалила Оксана чуть ли не со слезами на глазах. – Ужасно боюсь, когда мне меряют давление! И еще прищепка на пальце...

– Вам нечего бояться. Если, естественно, вы не имеете отношения к похищению диска, – усмехнулся субъект. – Пока все с честью выдержали тест. Кандидатов в воры осталось не так уж и много.

Оксана, мысленно дававшая приказания своему организму расслабиться, а сердцу – биться не так часто, ощутила, что ей сделалось трудно дышать. Все, она в ловушке! Стоит этому типу начать допрос, как он тотчас поймет – перед ним искомая предательница. Тогда Оксана постарается объяснить, в чем дело, расскажет о том, как ее заслали в особняк, поклянется, что диска не брала! И машина должна же показать, что она говорит правду. Или не должна? Или Оксану вообще никто слушать не будет?

Пожалуй, будь она сама на месте работников службы безопасности, то ни за что не поверила бы путаным россказням горничной, уверяющей, что она – журналистка желтого листка и находится в особняке, дабы вынюхать что-то пикантное про семейные проблемы хозяина и хозяйки, но уверяющая, что диска с пикантными фотографиями не брала!