Открываю дверь, сама отхожу чуть в сторону. А дальше все, как в замедленной съемке. Улавливаю, как босс встает позади меня, и дверца аккуратно бьет ему по переносице. Влад даже не двигается. Закрывает глаза и старается дышать через рот.

— Боже, прости...

— Ты точно хочешь меня убить. Признавайся, кто меня заказал? — Влад усмехается и закрывает холодильник.

— Никто, правда. Я просто хотела бутерброды достать на стол, — подхожу и касаюсь пальцами его носа.

Небольшое покраснение. Прилетело чуть-чуть... Можно сказать, что даже не прилетело. Но вслух об этом не говорю. Вдруг он сейчас передумает и уйдет. А я не хочу...

Мне так приятно, что он выбрал меня...

Может у него все есть чувства ко мне?

У него теплая кожа, мягкая, гладкая, ее хочется трогать. Но все же убираю руку и поджимаю губы. Нельзя касаться чужого мужчину так откровенно. Нельзя на него вешаться. Хоть и приятно от этого прикосновения.

Влад наклоняется ко мне, и я метаю на него взгляд. Смотрю, как он приближается, перевожу взгляд на губы и медленно втягиваю в себя воздух. Улавливаю боковым зрением, как босс вытягивает руку и касается холодильника. Слегка наклоняется и почти касается щекой моих губ. Открывает холодильник и вытягивает тарелку с бутербродами, с красной икрой.

— Аппетитно выглядит, — говорит босс, а у меня дыхание перехватывает. Я чувствую его одеколон, такой нежный, но с нотками свежести и чем-то пряным. Необычный, но так подходит именно ему.

— Я старалась, — отвечаю невпопад. Но понимаю, что эту баночку покупала почти за три тысячи рублей. Хотелось побаловать себя вкуснятиной на Новый год.

Влад отодвигается чуть от меня и смотрит сверху вниз. В голове шумно, адреналин бежит по крови, как ненормальный. Жарко становится и словно щеки окрашиваются в алый цвет. Я прихожу в себя, просто понимаю, что как дурочка стою и пялюсь на него.

— Пойдем ко все, — говорит Влад и слегка прищуривается. Хотелось бы думать, что он только что понял свои чувства. Осознает, как дорожит мною...

Я киваю и первая разворачиваюсь и выхожу из кухни. Мы возвращаемся в зал, и Влад ставит тарелку на стол.

— Не хочешь пойти подышать Влад? — зовет его папа и я быстро смотрю то на маму, то на папу.

— Почему бы и нет? Пойдемте, — соглашается Влад и обходит меня, слегка проводя ладонью по талии.

Я начинаю переживать. Слишком часто папа зовет его на частные разговоры, в которых я не могу контролировать их диалог. А вдруг он спросит Влада о том, что он не знает? Папе легко подловить на лжи другого человека.

— Мама, что папа к нему пристал? Ему вообще скоро нужно уезжать, а он его постоянно тянет куда-то, — возмущаюсь и видя мамин осуждающий взгляд, сажусь на диван и выдыхаю.

— Если зовет, значит нужно. Что у тебя за психи? Такого раньше не было, Люба.

Потому что зятя вы видели только по фото и голосовые сообщения от него получали. И все. А не общались с настоящим мужем, который может уволить меня в любую секунду и оставить с голой попой...

Хочется сказать так. Но я молча беру бутерброд и откусываю кусочек, запивая игристым.

— Вкусная, словно настоящая, — говорит мама, а я смотрю на экран, где очередная певица кутается в шубу, и изображает будто ей холодно. А на самом деле снимается в теплом павильоне, вокруг искусственного снега...

— Настоящая. Я почти три тысячи отдала за нее...

— Боже мой. А ты ее так много на бутерброды намазала, — ворчит мама и я перевожу взгляд.

— Мамуль. Да, ладно. Раз в жизни можно побаловать себя.

И в этот момент я понимаю, почему папа так часто зовет Влада на балкон. Он просто хочет убедиться в том, что рядом со своим мужем я в безопасности, он меня не обижает и не обманывает. У нас такие разные жизни теперь, но мы всегда будем переживать друг о друге.