– Выходи на поединок!

– Твой удел, Претич, меня не прельщает, – выступил вперёд Оря.

Его глаза недобро светились, и, казалось, волчья пасть шапки ощерилась, а шерсть встала дыбом.

Он вытащил из-за пояса длинный кривой нож:

– Не знаю, как ты убедил волхов, но уходить из Дорогобужа сейчас нельзя, раз сюда идёт Стовов. Я и верные мне воины уходим сейчас, но не на колдуна, с которым лучше разобраться по-доброму, а в лес Спирк, устраивать засеки на тропах и охранять брод у Трёх Дубов, на пути врага.

– И резали бойцы друг друга, и от них остались только кусочки, и Мать Матерей, подобрав пятку славного Хорива, вырезала из него первого стреблянина, – вдруг заорал в напряжённой тишине Лочко. – А кого вырежут из твоей пятки, Претич, сын Малка?

Кто-то из охотников запустил в Лочко камнем, и тот, потирая ушибленную ногу, уполз в клеть кузнеца.

Претич начал грозно наступать на Орю, помахивая палицей.

Его подбадривали:

– Убей его, Претич!

– Он трус, даже жену взял из тихой жмуди, чтоб она его не била!

Противники сошлись, и оружие несколько раз мелькнуло в воздухе, но один из волхов поднёс к губам рог и пронзительно затрубил.

Потом он поднял обе руки к небу и торжественно изрёк:

– Мне только что было видение. Даждьбог и Мать-Рысь шли вместе и потом сказали: «Быть у детей наших по две руки, а у стрел их по два конца».

Так пусть каждый идёт на своего врага! А после победы должна быть принесена обильная жертва и кумиры Волзева капища натёрты кровью врагов! – Волх степенно подошёл к тяжело дышащим противникам и, словно крылья, распахнул полы своего расшитого бусами и бляхами плаща. – А сейчас клянитесь друг другу в вечной дружбе, иначе проклятие богов и предков ваших падет на ваши головы!

Оря нехотя, но послушно всадил свой нож в землю, а Претич, тяжело дыша, вбил рядом палицу, после чего оба поклялись своим оружием, что никогда не замыслят против сородича ничего дурного.

Когда они после этого душили друг друга в объятиях, дурачок Лочко выбежал из кузницы, ткнул пальцем в небо и рассмеялся своим обычным смехом, от которого женщины всегда приходили в трепет, а свиньи и козы начинали беситься в загонах:

– Ястребам и курам, соколам и гусям надоело летать поодиночке, и они превратились в одну большую птицу! Кто собьёт её стрелой, тот увидит, как разверзнется хлябь небесная!

Гигантская тень пронеслась над Дорогобужем, мелькнула в расширенных от ужаса глазах стреблян.

Они мигнула им зелёными и красными зрачками и скрылась за дымом, стоящим над холмами, около которых догорал участок леса под новую пашню.

– Даждьбог и Перун снова послали нам своего вестника, чёрного змея Валдуту! – крикнул Оря. – Нас ждёт удача в бою!

После этого округу потряс ужасающий грохот, словно десяток громов пронеслись вдогонку за змеем Валдутой.

Все словно оглохли и окаменели.

Только крик невидимого дозорного с верхушек сосен вывел всех из оцепенения:

– Вижу у Трёх Дубов дымы! Вижу дымы! Это знак!

– Стовов идёт, ждать больше нельзя, – сказал Оря и выдернул из земли нож.

Тяжёлые воротины были немедленно раскрыты, разнесены в стороны, и оба отряда, под звуки рога и бубнов, выступили из селения.

Перед тем как земляной вал и частокол Дорогобужа исчез за стволами деревьев, Претич обернулся и цепким взглядом выхватил среди воинов, уходящих в противоположном направлении, волчью накидку Ори:

– В Дорогобуже будет один вождь. И это буду я!

– Эй, кто там? – неожиданно насторожился охотник с тяжёлой острогой, шедший рядом.

За стеной крапивы пригнувшись пробежал худой человек с повязкой на бёдрах вместо одежды.

Двое стреблян пустили ему вслед по стреле, но не попали.