А конкуренции Соня боялась, это естественно. Сколько вокруг подрастающих школьниц, которые хотят красиво одеваться, вкусно питаться и отдыхать на дорогих курортах, а не где-то в дыре.

Самым приятным бонусом в этой жизни для Сони были многочисленные поездки с ее покровителем в разные уголки планеты, а он был с ней щедр и выполнял все ее капризы.

И потому она ему была благодарна.

Частенько у нее останавливался на ночь сам Давид, который пристроил ее так удачно к своему родственнику. И она, разумеется, была не против. Поскольку тот тоже приходил к ней не с пустыми руками, а с очень дорогими подарками или расплачивался деньгами.

Жора так же мог попросить, чтобы она согласилась принять у себя еще какого-то родственника или земляка. И Соня не могла отказать ему в этой просьбе, понимая, что она к дорогой жизни привыкла.

И не хочет лишиться качественного ухода, сумок, платьев и красивого отдыха в хороших отелях.

Одна мысль, что ей придется когда-то работать, например, в душном офисе, сидя среди оравы коллег-змей, приводила ее в ужас.

Нет. Соня не готова была расстаться с той безмятежностью, которую обеспечивал ей Жора. И пусть все его компаньоны, которых он поставлял своей подопечной, были не совсем приятными.

Но эта молодая женщина вдруг осознала, что пока она хороша и молода, этим нужно пользоваться. И улучшала свою внешность, как могла, чтобы выглядеть сексуальнее, краше и быть востребованной среди друзей Жоры.

И, когда ее нашел Ваня, который не обнаружил свою любимую в том бабушкином доме, в котором они когда-то жили, то от той его Сони мало чего осталось.

Перед собой он увидел полностью изменившуюся женщину, холодную, отстраненную, хорошо одетую и ухоженную. С новыми скулами, подбородком и губами. С другим носом, цветом волос и манерами.

Это была совершенно чужая Соня, которая уже и Соней себя не называла, выдумав себе новое имя Анжелина.

Конечно, в этой новой жизни неуклюжий Ваня, у которого не было ни денег, ни амбиций, а только проблемы в семье и с законом, Соне или, точнее, Анжелине, он был уже не нужен.

И она пригрозила ему тем, что если он от нее не отвяжется, то она попросит, чтобы охрана с ним разобралась.

Ничего общего с тем временем, когда Соня жила с туалетом на улице и во дворе, заросшим сорняками, не хотела иметь.

Когда постоянное безденежье брало ее за горло. И когда она униженно ждала пособий, которых хватало только на ресницы и ногти.

Когда соседки поливали ее грязными словами за то, что мужчины, которые ее насиловали, распускали о ней чудовищные слухи.

Теперь никто и никогда не будет так унижать Соню. И говорить о ней каки-то позорные вещи. Поскольку она давно уже живет в другом мире, высоко и далеко в буквальном и переносном смысле.

А все эти счастливые жены и матери, типа Златы, пусть забирают своих недотеп мужей и мучаются с ними всю оставшуюся жизнь.

Впервые за долгое время Соня была благодарна Злате за то, что та буквально выжила ее из провинции, изводя своими преследованиями и идеей испортить ей жизнь.

И не только не испортила, а, наоборот, эту жизнь ей, Соне, улучшила.

Еще больше Соня радовалась тому, что не согласилась выйти замуж за этого недотепу Ваню, так влюбленного в него, но совершенно не перспективного.

С которым бы она снова была бы в долгах, ела бы жареную картошку, отдыхала бы у моря, лежа в тесноте на коврике среди туристов, и не могла бы купить своему сыну то, что он просит у нее каждый день в магазинах.

Об этом размышляла Соня, сидя в прохладном кафе и потягивая из трубочки очень вкусный коктейль. И жалея еще об одной вещи – зачем ей алименты на сына от Вани, если с того и взять то нечего?