Построенная гипотеза предполагает происхождение обширного круга сходных памятников и даже таких народов, как индоевропейцы, покинувшие территорию своей сибирской прародины – Саяно-Алтайское нагорье, включая Минусинскую котловину. Случилось это глобальное событие во II тыс. до н. э. до середины II тыс. до н. э. Казалось бы, фантастическая версия. Но у нас есть ряд оснований верить этому изложению предыстории древних народов Южной Сибири.

Исторические факты берут реванш над любительской гипотезой. Есть смысл довести «любопытство» до логического конца, т. е. до исторической правды.

Ниже мы приводим таблицу, где рассматриваем предполагаемые общие истоки выше рассмотренного мифа.

Сравнительная таблица между ведийским мифом о похищении коров и его саяно-алтайскими аналогами.

Мы представили сравнительный анализ в упрощенном и излишне обобщенном виде. Возможности, которые открывают гимны «Ригведы» как исторический памятник, еще не нашли в полной мере пытливого и вдумчивого исследователя.

Разумеется, след этот едва-едва обозначен, но и усилия для его рассмотрения были, прямо скажем, невелики: поднято то, что лежит на поверхности, это лишь, вершина айсберга. Думается, если в затерянные недра сибирских просторов, особенно в древнюю землю «Барабино» (Новосибирской области), Кемерово и Хакасии, вложить несколько истинных «клочков» из «Ригведы», то мы получим мощный очаг индоевропейской культуры, отсылающий нас своими корнями еще глубже в прошлое, к временам окуневско-андроновской культуры.

Построенная «клочковатая» гипотеза на основе «Ригведы» не объясняет, а большей частью лишь предполагает происхождение обширного круга сходных памятников и народов, оставивших юг Сибири. Предки многих индоевропейских племен, древних угрев (предков венгров и финнов), возможно, еще в бронзовом веке покинули территорию своей сибирской прародины – Обь-Чулымье, Саяно-Алтайское нагорье и Минусинскую котловину.

Все эти идеи подтверждаются этнографическими, топонимическими и археологическими материалами. Это так же означает, что племенам андроновской культуры не было чуждо влияние (распространение) древних мифологических традиций Сибири. Они впитали в себя элементы соседних культур, поэтому в именах героев и топонимике «Ригведы» есть возможность вычленить не только индоевропейские, но и древне угорские и прототюркские элементы. Считающиеся принадлежностью сугубо арийских народов мифологические термины и слова санскрита из гимна «Ригведы», такие как «пани», «луч света», «корова», «Вала», «Сарама», «Индра», река «Раса» и т. д., находят параллель в тюркских словах народов Южной Сибири.

Начнем с того, что один из наиболее ярких мифологических образов данного мифа – это «демонское» племя пани, похитившее лучи солнца.

Под мифическими «пани» надо понимать народ «окуневских» времен эпохи бронзы, живший в предгорьях Саяно-Алтая, а под их врагами, т. е. ариями – индоевропейских степняков Западной Сибири. Появление этнонима «пани» нужно отнести к событиям, произошедшим задолго до арийского нашествия, т. е. андроновских племен. Значит, история освобождения коров – «солнечных лучей» – из пещерной Валы, где осели некогда эти мифологические персонажи, относится к временам освоения индоевропейцами «пещеры» в горах Алатау.

Одна из древнейших родоплеменных групп северных хребтов Саяно-Алтая, коих мы причислили к угро-тюркоязычным «пани», была покорена на какое-то время андроновцами Обь-Чулымья. Упоминаемые в «Ригведе» пани могут являться представителями окуневской культуры. В этногенетическом отношении эти пани так же могут быть сопоставлены с древнетюркским народом «пан», с обозначением «народ», «люди» или «табан» (горные люди).