– Сомневаюсь, – еле слышно проговорил Захар. – Похоже, тут тот же случай. Но такого не должно быть. Кто он?

В голове тут же поплыли воспоминания прошлого допроса. Те же фразы, тот же безумный взгляд. Страх, который невозможно подделать. Все указывало на то, что осудили невиновного. А, может, это тактика настоящего убийцы. Но как ему удается довести людей до безумия.

– Учитель истории. А первый был механиком.

– Как интересно, – задумался врач. – Надо забрать его в больницу.

– Нет, – резко осек Давид, и ответ не подразумевал возражения. – Для начала допрос, поприсутствуешь?

– Не доверяешь, значит, – Захара задели слова друга. Да, теперь Док считал его другом. Проходя это испытание вместе, невозможно остаться просто знакомыми. – Наверное, и с тем осужденным винишь меня. Считаешь, что ошибся я.

– Не тебя, Док. Твоих сестричек, которые проворонили предыдущего.

Но психиатр не снимал с себя ответственности. Он главврач и должен отвечать за работу своих сотрудников. Правосудие доверило ему жизнь заключенного, его здоровье, физическое и психическое. Захар не справился. Первое громкое дело. Первый психопат, убивший человека. Первый в его практике случай. Он посмел облажаться.

– Ладно, тогда останусь.

***

Ева влетела на парковку. Машина помощника стояла на месте. Эксперт бросила недовольный взгляд в пустующий салон, схватила сумку и скрылась за дверями морга. Тяжелыми шагами миновав коридор, она вошла в кабинет. Там ожидал сотрудник и двое интернов, совсем еще молодые специалисты.

– Он на столе? – бросила короткую фразу присутствующим, одновременно снимая пальто и вешая в шкаф.

– Да, Ева Айзиковна, – ответили хором. – Все готово к аутопсии.

– Отлично. Называйте меня по имени. Идите, через секунду присоединюсь.

Она стянула с себя спортивный костюм, шустро перевоплотилась в рабочую форму, схватила перчатки и, натягивая их, вошла в секционный зал. Жертва лежала на столе, накрытая простыней.

– Как ты, – эксперт осмотрелась и приметила в углу стоящую тень хорошо знакомого священника.

Мимика мертвеца выражала удовлетворение, сменилось отвращением и завершилось недовольным покачиванием головы в разные стороны. Ева не могла оторваться от его расплывчатого облика.

– Вы о чем? – спросил помощник, взглянув туда же, куда смотрела эксперт, но ничего не увидел.

Девушка перевела на него взор, сглотнув обиду и злобу, прошла к секционному столу, продолжая коситься на призрака. Тот не шевелился и, судя по всему, не собирался исчезать.

– Приступим, – выдохнула и погрузилась в рабочий процесс.

– Помоги нам, – принялся за старое преследователь, но Ева молчала. Она взяла в руки скальпель со столика, пока интерны убирали покрывало с безжизненного тела.

– Боже, – ужаснулись трое от вида покойного.

Кожа похожа на сморщенное яблоко. Глаза белые, зрачки прозрачные. На груди красовался кровавый знак в виде креста. Все его отрезки равны. Эксперт скользнула от призрака к покойному и застыла в недоумении. Только она видела, что тело Гостя лежало на столе, а его призрачный силуэт сидел, уставившись прямо на нее. Из рук Евы выскользнул скальпель, звонко ударившись о кафельный пол. Сущность открыла рот, из него фонтаном хлынула кровь. Девушка почувствовала слабость. Ноги подкосились. В ушах послышался истошный звон. Она провалилась в небытие.

– Ева. Ев. Очнись.

Она почувствовала резкий и неприятный запах нашатыря. Тошнота подступила к горлу, и глаза автоматически распахнулись.

– Убери эту дрянь от моего лица, – резко прокричала и отшвырнула руку помощника. Баночка с препаратом разбилась. – Прости, – смотрела на ошарашенного парня.