Я нашла нужную страницу и приступила к первому действию.

По мере прочтения, я незаметно переместилась из библиотеки на кухню, включила электрический чайник, и, отодвинув вазочку с клубничным вареньем, достала из холодильника плитку шоколада.

Никто не смог отучить меня от вредной привычки читать за едой. Мама билась, папа бился, бабушка тоже говорила, что это неуважение к автору, что это все равно, что придти в филармонию и посреди концерта для скрипки с оркестром достать из кармана бутерброд и начать уплетать его, запивая лимонадом.

С этим я не могу согласиться. Так можно дойти до того, что перед тем, как взять в руки книгу, нужно надевать смокинг или вечернее платье. Чтение – вещь личная, почти интимная. Я же для себя читаю, а не слушаю чтеца со сцены (если такие еще бывают). Так что это мое дело, где читать: в ванной, за столом или вообще на ходу, при перемещении из точки А в точку Б.

От книги меня оторвал какой-то грохот. Я не сразу сообразила, что это кто-то стучится в окно гостиной. В Васильках ни у кого нет дверных звонков. Гости обычно заходят в калитку и стучат в окно или в дверь. Или кричат. Кому что больше нравится. Интересно, кого это там принесло?

Я отодвинула книгу, встала и прошла в гостиную. За окном маячило знакомое лицо. Я открыла дверь и вышла на крыльцо.

– Привет, – сказал Ваня.

– Добрый вечер.

– Я подумал: не случилось ли чего.

– С какой стати?

– Уже больше суток прошло, а ты не звонишь, – объяснил Ваня.

– А-а.

– Тут может быть два варианта: или ты не запомнила номер моего телефона, или с тобой что-то случилось.

– Есть еще третий вариант, – сказала я.

– Знаю, – Ваня посмотрел на свои кроссовки, потом поднял глаза на меня. – Но мне он совершенно не нравится. Так что мы его вычеркиваем.

– Вроде со мной все в порядке, – говорю я. – В основном.

– Так значит, ты все-таки не запомнила номер? – спросил Ваня.

– Да, – ответила я. – Память у меня неважная. Особенно на цифры. И на буквы. Может, ты мне еще раз его продиктуешь?

Он продиктовал. Цифры те же самые. Все одинаковые, кроме одной. Не запомнить такое мог только умственно отсталый.

– Ну, теперь запомнила, – говорю. – До свидания. – И поворачиваюсь, чтобы закрыть дверь.

– Когда я снова тебя увижу? – спрашивает Ваня.

– Я подумаю и сообщу.

– А может, я увижусь с тобой прямо сейчас?

– В каком смысле?

– В прямом. Приглашаю тебя на прогулку. Осмотреть местные достопримечательности.

– Это какие? Коровник, клуб и кладбище? – фыркнула я.

– Зря ты так, – обиделся Ваня. – В Васильках много интересного.

– Ну, тогда давай все делать как положено в Васильках. Я накину на плечи платок, возьму семечек, мы сядем на скамейку возле моего дома, и ты мне об этих достопримечательностях расскажешь. Только недолго, у меня там книжка недочитанная.

– Давай, – обрадовался Ваня.

Мы уселись на скамейку, и я сразу же заметила, что тюлевая занавеска в доме напротив, где живут баба Глаша и дед Митяй, отодвинулась и задернулась снова. Ну все, завтра вся деревня будет знать, что мы с Ваней сидели вечером на скамейке, и делать из этого далеко идущие выводы.

Ваня оказался хорошим рассказчиком. Оказывается, у Васильков интересная история. Нашему кладбищу более трехсот лет, на месте клуба сто лет назад стоял огромный помещичий дом, почти дворец, ну, а коровник… коровник сам по себе ничем не примечателен, но, возможно, именно на этом месте (кто знает?!) останавливались кочевники пару тысячелетий назад, или пировали русский богатыри, празднуя свои победы, или… Даже я высказала несколько предположений по поводу того, что могло находится на месте коровника в таком исторически важном и примечательном месте, как Васильки.