– Не прикидывайся идиоткой, Джейн. Снимки, на которых ты с мужчиной.

Я рефлекторно машу головой. Этого не может быть. Это какая-то ошибка или явная подстава, чтобы лишить меня последней капли свежего воздуха.

– У меня нет мужчины, Гарри. Я честна перед тобой, и тем более мысль кормить червей не так уж привлекательна.

Гарри резко поднимается с меня и его глаза быстро покидают мои. Он лезет в карман пиджака, доставая оттуда стопку фотографий. Я поднимаюсь, чтобы рассмотреть то, что на них снято. Фотографии падают мне под ноги, разлетаясь по всей комнате. Не могу поверить своим глазам, когда вижу то, что изображено на них. Дрожащей рукой, я поднимаю несколько и под пристальным взглядом Гарри начинаю рассматривать. На них я и мой профессор, с которым у нас ничего нет. Он просто вежлив со мной и обходителен, но кто-то это принял за нечто другое.

– Это мой профессор Бессон, и между нами ничего нет, Гарри, – я отбрасываю снимки на покрывало и поднимаюсь. – Это все выглядит не тем, чем кажется.

– Моя любимая фраза, – с сарказмом отвечает он. – Знаешь, что случается с теми людьми, которые мне ее говорят? Они гниют в холодной земле.

Мужчина совершенно не хочет верить мне и идти на контакт. Если он желает так думать и верить в эту чушь со снимками, то пускай. Единственное, что мне сейчас нужно, чтобы мужчина позволил мне остаться.

– Гарри, – прочищаю горло. – Мне правда нужно остаться, и я прошу на это твоего разрешения. Это всего лишь пара недель, а потом я буду полностью в твоей власти. Сделаю все, что ты попросишь.

Его глаза бегают по моему лицу, изучая настолько тщательно, что я забываю про кислород, который мои легкие должны поглощать. Я отдала себя в полную его власть намеренно, без каких-либо криков и противостояний. Это единственное, что могу ему сейчас дать.

– Две недели, – резко отвечает он. – У меня выдались сложные месяцы, не заставляй делать то, о чем потом пожалеешь. – Гарри разворачивается и направляется в гостевую спальню.

Погодите, он только что позволил мне остаться? Вот так просто? Без криков, упреков и всего прочего? Я несусь за ним по квартире, останавливаясь в дверях гостевой комнаты. Мужчина скидывает пиджак, полностью игнорируя меня.

– Гарри, – выпаливаю, стараясь привлечь его внимание. – Спасибо тебе. Я очень ценю твою снисходительность.

– Снисходительность проявляю только к одной женщине на свете, и это моя сестра. Я просто оттягиваю твою участь и даю время прожить с мыслью, которая будет убивать тебя – он небрежно бросает пиджак на стул. – Разговор окончен.

Я хмурю брови от его слов. Гарри что пытается заставить меня ползать перед ним на коленях? Так вот, этого никогда не будет! Может я и воспитана, как трофейная жена, но у меня есть свои принципы и устои. Я никогда не встану перед мужчиной на колени. Мой рот открывается для того, чтобы сказать ему, что он может собирать свои вещи и проваливать, но дверь захлопывается прямо перед моим лицом. Я моргаю пару раз, глядя на ворсинки дерева перед глазами. Все! С меня хватит этого праздника закапывания моих границ и самоуважения.

План с побегом поднимается на первое место. И я планирую сделать это несмотря ни на что.

Даже несмотря на то, что мой муж самый изысканный убийца и охотник на этой планете.

Чертова снисходительность.

Я могу быть снисходительным только дня одного человека на этой Богом забытой планете. И это моя сестра Аспен. В остальных случаях, я – безжалостный ублюдок. Мое детство дало росток первому зерну жестокости, когда убили наших родителей. Мне тогда было восемь. Следующее зерно попало в организм в тот момент, когда на мои плечи легла ответственность за наследие отца. Криминальный мир – то еще пуховое одеяло. Правда, не знаешь, в какой момент оно обернется веревкой на твоей шее. Удушение – мой любимый способ убийства, но мне не хочется пробовать его на себе. И чтобы этого не допустить, я обезопасил себя и свою сестру со всех сторон.