– Что произошло? – серьезно спрашивает он. Его лицо по-прежнему неприкосновенно к эмоциям.

–Я в порядке, – хлюпаю носом, вытирая остатки слез на щеках.

– Тебе лучше сказать, что довело мою невесту до такого состояния, – требовательно произносит Гарри.

Тело застывает на месте. Он пытается защитить меня? Проявить заботу?

Гарри олицетворяет собой темную комнату с большим количеством сюрпризов. И мне кажется, что у него несколько личностей. Никогда не знаешь, на какую именно наткнешься. Как человек может быть сначала грубым, требовать своего, а потом проявлять заботу?

– Гарри, – мой голос тихий и хриплый от пролитых слез разочарования, – дай мне время, – толкаю его в грудь, пытаясь закрыться в ванной.

– Не так быстро, – его пальцы обхватывают мои запястья, и я замираю.

Кажется, что у меня поднимается температура. Да, это точно она. Жар проносится по организму, захватывая все жизненно важные органы. Я готова вспыхнуть прямо здесь и сейчас. И это чертовски плохая реакция!

– Так в чем проблема? Если ты не скажешь, то я узнаю сам. Но тогда ничем хорошим это не закончится.

Хочется снова заплакать. Рассказать ему правду – это подписать себе смертный приговор прямо здесь и сейчас. А я не настолько идиотка, чтобы признаться ему в том, что работаю за его спиной. Еще и в очень странном закрытом клубе.

– Ты уверен, что хочешь это услышать? – вскидываю брови.

– Я начинаю раздражаться, Джейн.

– А я в порядке. Ну, физически так точно, а эмоционально это всего лишь гормоны.

Это ложь. У меня нет месячных, но он этого не узнает. Лицо Гарри не меняется. На нем нет испуга, отвращения или чего-то еще. Вряд ли мужчину может испугать кровь, когда он и так почти каждый день купается в ней как в самой премиальной гималайской соли.

– Насколько от одного до десяти плохо? – спокойно спрашивает он.

– Пять, – пожимаю плечами. – Первый день самый плохой. Дай мне пять минут, и я выйду в более приемлемом виде, – обвожу свое лицо в воздухе, делая акцент на моем потекшем макияже.

Гарри кивает. Его сильные пальцы аккуратно отпускают мои руки, и я рефлекторно делаю шаг назад. Его кожа на моей слишком приятна.

– Ничто не сможет испортить твою красоту.

Я часто моргаю, пытаясь понять – это галлюцинации или Гарри сделал мне комплимент. Минуту назад он был более чем реален, его кожа соприкасалась с моей. И это было приятно. Даже более чем.

Я ненавидел себя.

Но больше всего ненавидел тот орган, который решил, что я должен пойти за Джейн и успокоить ее. Мне не было свойственно сочувствие к совершенно чужим для меня людям. Я не знал Джейн как человека, и даже не пытался это сделать. Не был готов впускать в свою жизнь еще одного человека, который может стать моей погибелью. Наш мир устроен так, что стоит тебе показать хоть одно слабое место в своей жизни и ты будешь уничтожен. Аспен обучена и сможет убить любого даже без помощи своего устрашающего мужа. Лия замужем за Капо Итальянской мафии. Она стала первой женщиной Италии, после того как отец Марко отошел от дел. Мимо девушки даже муха не может пролететь пока ее муж не позволит этого.

Что не позволяет мне сделать Джейн самой защищенной? Страх. Я знаю, что такое терять близких людей. Меня не ужасает возможность потерять империю, деньги, власть, влияние. Меня пугает потеря человека. Именно поэтому лучшим вариантом защитить Джейн будет то, что я оставлю ее в покое и мы будем женаты только по документам. Никаких чувств. Общей постели. Совместных выходов в свет и ужинов. Все тихо и секретно. Тогда, возможно, ее жизнь будет спасена.

Под мою задницу всегда рыли, пытаясь что-то найти, но еще никогда, ни один идиот не осмеливался заявить о себе. Я не боюсь войны или игры в кошки-мышки. Даже не боюсь смерти. Мы с ней давние друзья. Но Джейн боится всего этого.