Одновременно Гейдрих готовил группы людей во многом прямо противоположных только что названным. А именно – просто гангстеров, способных охотно взяться за любую самую грязную работу. Перед ними ставились две сходные по исполнению, но разделенные по времени задачи. Первая – подавление методами физической расправы нынешних политических соперников и противников. Вторая – также физическое уничтожение врагов всей окраски, но уже после завоевания власти.

Наиболее полно эту категорию эсэсовцев представляли Альфред Науйокс, а позднее Отто Скорцени.

Самыми явными ближайшими соперниками были коммунисты. Разумеется, каких бы успехов коммунисты ни добились на выборах в рейхстаг, к власти в стране их все равно никогда бы не допустили. Тут уж мгновенно объединились бы все реакционные политические силы, отбросив в сторону даже принципиальные разногласия. Да и смешно даже представить, чтобы президент, престарелый генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург назначил на пост рейхсканцлера Эрнста Тельмана! Но дело в том, что коммунисты реально отнимали у нацистов голоса избирателей, поскольку и за тех, и за этих голосовало достаточно много людей из одних и тех же кругов общества.

Если в былые времена штурмовики зачастую по «традиции» вступали в драки с коммунистами почти из спортивного интереса (так дружно на провинциальных танцплощадках дерутся ребята из разных кварталов), то эсэсовцы Гейдриха устраивали уже жестокие, хорошо спланированные – как и положено спецслужбе – избиения. Цель – запугать обывателей не вообще, а в периоды избирательных кампаний. Чтобы породить у них страх перед коммунистами, которые, дескать, принесут на своих мандатах хаос и беззаконие, отторгнуть от них хотя бы часть электората.

Так, летом 1932 года, а этот год был для нацистов в борьбе за власть решающим, они осуществили самую серьезную провокацию в предместье Гамбурга Альтоне. В воскресенье 17 июля эсэсовцы и штурмовики устроили марш по улицам города. Внезапно вспыхнула перестрелка. С кем – неизвестно, подразумевалось, что первыми открыли огонь с крыш коммунисты. Итог – 19 убитых, сотни раненых.

Всего в этом кровавом июле, по официальным данным, были убиты 38 нацистов и 30 коммунистов. Имена всех погибших нацистов были внесены в список «Мучеников движения» и выбиты на мраморных досках на стенах «Коричневого дома» НСДАП в Мюнхене.

Тактика себя оправдала. В конце июля на выборах в рейхстаг нацисты одержали победу: за них проголосовали 18 миллионов человек, что принесло партии 230 мест в рейхстаге. За коммунистов и социалистов купно отдали свои голоса лишь 13 миллионов избирателей. Можно считать, эта выборная компания стала первой успешной операцией СС и СД. …Итак, в 1933 году, в первый год своего установленного легальным путем – в результате свободных всеобщих выборов – правления, Гитлер уже обладал массовой армией – СА, преторианской гвардией – СС и ядром будущей собственной службы безопасности СД.

В отечественной литературе сложилась странная традиция: если о Бормане и Гиммлере всегда писали достаточно серьезно (еще бы – первый «серый кардинал», чуть ли не кукловод Гитлера, до конца войны у нас не было опубликовано ни одной его фотографии, второй – глава зловещих СС, хозяин страшного гестапо), то о Геринге и Геббельсе почему-то всегда говорили с известной долей пренебрежения. Карикатуры на них появлялись в антифашистской прессе повседневно – уж очень к этому располагала их характерная внешность. Обыгрывались тучность Геринга, его пристрастие к пышным униформам и орденам; колченогость и прямо-таки павианья жадность до женского пола Геббельса.