Наблюдающий ход беременности гинеколог оказался мужского пола, лысоватый толстячок, приближающийся к пенсии. Имени от волнения Валя, конечно, не запомнила, отвечала на его вопросы односложно и послушно разместилась на топчане по его указанию. Доктор смазал руки кремом и добродушно сделал несколько круговых движений по выступающей части ее живота. Казалось, ее пульс подскочил до частоты ультразвука, когда она почувствовала, как гинеколог сконцентрировался на пульпации уже почти сформировавшегося человечка, чуда, спящего в ее животе. Будущая мать слышала голос доктора где-то далеко, беспечно говорящего, что все в порядке с утробным материалом, положение продольное, предлежание… Ну как так можно назвать «материалом» живое существо?! Никаких эмоций, никакого притворства. Ведь ребенок – ее единственный и желанный младенец. Валя попыталась разглядеть на лице доктора какую-либо еще неозвученную им информацию и видела только нейтральное сосредоточенное выражение занятого своими делами профессионала, который в рутинном потоке занялся одним из них. Беззвучное волнение плода колыхнуло живот в тот момент, как доктор объявил:

– У вас – крупный ребенок!

И сразу стало обидно, что Володя не присутствовал при этом торжестве: крупным младенцем мог быть только мальчик. А следом тревожащая мысль: «Крупный –это что значит для родов?» Логика боролась против эмоций, которые начали рвать ее разум. «Крупный – значит предстоят тяжелые роды». Сколько она слышала рассказов опытных теток о продолжительных и болезненных схватках… А в кино сколько раз показывали вымотанных процессом рожениц…Она чувствовала себя одинокой женщиной в тяжелой ситуации, лежа на затертом топчане гинекологического кабинета. К ней стали приходить дурные мысли, а что если беременность продлится более девяти месяцев?

– Доктор, я рожу без проблем? – выдала свою тревогу Валя.

– Да родите вы без осложнений! – с воодушевлением бросил лысоватый доктор. – Если что – мы его подгоним. Есть ясные признаки, если что-то не так: пониженная подвижность, замедление в росте, уменьшенный объем околоплодной жидкости. – Это объяснение только испугало – зачем подвергать и мать, и ребенка ненужному риску ускоренных родов?

– А может быть задержка?

– Предрасположенность к более позднему разрешению от бремени связана с вашим ежемесячным циклом. В среднем он двадцать восемь дней с овуляцией на четырнадцатый. Если у вас были отклонения, то можно предполагать… Вы знаете свой цикл?

Валя почувствовала себя невежественной дурой – никаких наблюдений за собой она не проводила, знала о существовании трудных дней каждый месяц, принимала до поры до времени их приход как данность и с радостью их задержку, когда они с Володей запланировали ребенка – не более того. По выражению ее лица доктор понял, что четкого ответа не услышит.

– Ну не переживайте –будем ориентироваться не на точную дату окончания беременности, а на должное окно – период в две-три недели.

– Со мной что-то не так? – напряженно уточнила будущая мать, с недоверием отнесясь к ответу гинеколога: две-три недели – это все-таки не мало. И тут же испугалась, что все это ставит под угрозу ее ребенка, начала беспокойно ерзать по кушетке, собирая в складки подстилку.

– А он выйдет сам? Можно ли доверять этим проверкам, регистрирующим приблизительные размеры ребенка? – Страх перед внешним вмешательством в природный процесс, едва зародившись, уже изводил Валю.

– Некоторые младенцы выходят поздно, и это нормально, – вяло, с ноткой усталости – ну сколько можно пояснять одно и то же – заметил врач, делая записи в журнал наблюдений.