Они едва не свалились с узкой кровати, на которой было трудно разместиться одному, а не то что вдвоём. В глазах Милены блестели искры, которые возникали каждый раз, стоило ей узнать новую сплетню. Элле нужно было срочно спасать ситуацию.

– Слушай, все не так, как кажется. Я лишь была его подопытной, понимаешь? Он помогал мне в восстановлении, а так как оно у меня прошло быстро, вот и изучал что и как. Мы просто долго находились вдвоем, вот и стали называть друг друга по имени. Согласись, глупо было бы каждый раз называть его магистром Криолисом рассказывая, как и что у меня болит. Когда я вообще-то и говорила с трудом!

Милена фыркнула и разочарованно сжала губы.

– Какая ты скучная! Могла бы и соврать, такая новость пропала. Еще и на бал не попадешь!

Элла оглядела слишком уж грустную подругу, подозрительно грустную, и, вздохнув, решила.

– Ладно. Я буду участвовать, только нужно ещё раз отрепетировать номер и подобрать одежду.

Милена соскочила с кровати, сбив и Эллу, которая тут же полетела на пол.

– Я сейчас договорюсь с ребятами и твой костюм заодно принесу. Никуда не уходи.

Они стояли за кулисами сцены. Команды сменяли друг друга, за сценой раздавались гвалты аплодисментов, и даже выкрики на бис. Это слегка нервировало Эллу, которая уже порядком отвыкла от внимания, ей приходилось сосредотачиваться, чтобы слушать инструкции Гроска, являющегося незримым лидером их команды.

– …сейчас мы в костюмах, но, когда мы пройдем на королевский бал нужно будет подобрать наряды посолиднее. Бальные наряды: платья, смокинги. И главное не черного цвета. – Гроск оттянул ворот черной мантии с таким отвращением словно это была змея, а не ткань.

Нод хохотнул.

– Да, тебе очень идет черный! – Милена ослепительно улыбнулась беловолосому парню, бросив уничтожающий взгляд на брата. – Но ты прав. На королевский бал выберем другую цветовую гамму.

– Почему мы вообще в черном? Ведь необязательно одеваться так, сказали форма одежды свободная, – припоминая слова из объявления, вывешенного в холле.

Милена кивнула, но ответить не успела, её перебил Гроск.

– Мы следующие. Элла, будь, пожалуйста, посерьезней, не время разговоров об одежде! У нас все получится.

Гроск широким шагом направился ближе к выходу на сцену.

– Все потому, что наш командир традиционалист. Раньше все выступали в цветах школы, в черных мантиях. И, несмотря на то, что в черном, Гроск выглядит ужасно, он не может отступить от правил, – шепнул Элле Нод, проходя мимо.

– Тише! – Зашипела на них Милена и дернула Эллу за руку. – Пойдем скорее, а то все пропустим.

Свет померк, аплодисменты стихли. Она больше не стояла на дубовой лестнице перед выходом на сцену. Вокруг неё огромная зала. Все скрыто тьмой и лишь на небольшом пятачке освещённого ковра, в центре, стоят двое. Пожилой мужчина с серебристой косой и очками на носу, его внимательные золотистые глаза глядят на маленькую девочку лет 5 с белоснежными волосами. Она хмурит лоб и пытливо глядит на свои руки, сложенные лодочкой.

– Давай. Вспомни тепло, свет, найди силу внутри себя и направь её!

Девочка закрывает глаза и в её руках тут же вспыхивает маленький огонек. Она открывает глаза и радостно прыгает. Мужчина улыбается ей. Однако огонек тут же пропадает.

– Он исчез. Я же все сделала правильно, дедушка. – Девочка начинает всхлипывать, кажется, вот-вот и она заплачет.

Тут же жестом фокусника дедушка зажигает вокруг девочки множество огоньков, они кружатся, словно исполняя какой-то танец. Девочка счастливо смеется.

– У тебя пока слишком мало сил, чтобы удерживать огонек слишком долго. Тренируйся и, однажды, ты сможешь так же. – Дедушка потрепал девочку по голове.