Неоспоримо доказан факт одновременного присутствия епископа Альфонса де Дигури, при смертном одре папы Ганганелли, и в окрестностях Рима, в положении с увлечением до беспамятства молящегося.

Когда он пришел в себя, то сказал своим служителям, коленопреклоненным у его постели: «Друзья мои, святой отец скончался».

Через два дня, курьер подтвердил это известие; час смерти совершенно совпадал с часом, когда епископ пришел в себя.

Очень вероятно, что агония папы так подействовала на нервную систему присутствующих, что в последние торжественные минуты души их достигнув великого нравственного напряжения, увидали призрак епископа, его, интеллектуальное существо; в состоянии нормальном, спокойном они вероятно и не заметили бы его появления.

Предметы, которые можно видеть, всегда видимы, но глаза наши не так совершенны, чтоб их видеть.

Если вы взглянете в телескоп, вы увидите деревья, людей, животных там, где невооруженным глазом вы не видите ничего, кроме тумана.

Если допустить возможность привидений, говорит Бальзак в «Louis Lambert», то их может видеть только внутренний дух человека; когда он приходит в cocтояние экстаза и получает поразительную тонкость зрения, тогда он видит призрак, который, может быть, постоянно носится около него, но который неуловим для внешних чувств.

Вальтер Скотт говорит в своей «Демонологии»:

«Человечество с давних времен привыкло верить в явления сверхъестественные, что зависит от уверенности в том, что после своей смерти, каждый человек, начиная от последнего нищего до монарха, продолжает свое существование за гробом, и по воле Высшего Существа может явиться на земле между нами хотя и лишенный телесной оболочки. Следовательно возможность появления загробных существ должна быть признаваема каждым верующим в Бога и в его Всемогущество».

Крестьяне утверждают серьезно, что они видали мертвецов и леших и эти явления, кажущиеся невероятными жителям городов и действительна немыслимые для них, тем не менее вероятны в среде крестьян, которые живут преимущественно инстинктами; их суеверие и боязнь могут так раздражать нервную систему, что они доходят до некоторой степени ясновидения, и видят призраки, которые вызываются их воспоминаниями и появляются в лучах планетного тока. Казотт сказал однажды; «эта зала полна людей, но я еще вижу ясно тех, которые уже не существуют на земле» Но Казотт был ясновидящим и всем известно знаменитое предсказание, сказанное им за большим обедом в высшем обществе, переданное Лагарпом.

Впрочем, можно признать призраки только как отражение, которое мы оставляем в зеркале и потому они не должны внушать страха, как и изображения отражающиеся в зеркале.

Те, которые смеются над верой в привидения, в то же время не находят невероятным, что мысль в одно мгновение переносится за тысячи верст. Оба явления основаны на одном начале. Когда Шрепфер, известный всему Лейпцигу, показывал желающим тени их родителей, он делал то же, что теперь каждый день делает фотограф; только он шел несколько дальше. Он увеличивал силу зрения – и только.

Когда позднее эта сила будет вполне развита, нам покажется очень смешным то, что мы теперь называем разумом. Во время сна мы свободно сообщаемся с духами и они могут предсказывать нам будущее, показывая нам ряд призраков, населяющих лучи планетного тока, к которому они сами принадлежат. У некоторых особ, одаренных особенной организацией, сны бывают пророческие.

«Душа нашa, – говорит Рабле, – во время сна тела, отделяется и отправляется на свою родину – небо, где получает особенные откровения о cвoем божественном происхождении, и созерцая эту бесконечную сферу, где нет ничего случайного, преходящего, нет прошедшего и будущего, видит не только прошлое, но и будущее, и приносит свое познание своей материальной оболочке. Правда, она не передает их во всей чистоте и ясности их; щадя несовершенство и непрочность телесных способностей, как луна, принимая свет от coлнцa, не передает нам его таким же ярким и чистым, как получает его сама».