– Всегда рад помочь вам, сэр. Возможно, мне стоит утром вернуться в лавку и оставить Роберту и Элис, чтобы они передали её этому клиенту?

Гарри нахмурился, покачав головой.

– Не уверен, Артур. Этот клиент… его зовут Вернон, он показался мне слишком таинственным человеком. Возможно, он и не захочет, чтобы эта записка вернулась к нему таким образом. Не хочется рисковать и делать поспешные шаги. Пока что многое здесь мне непонятно, а случайные ошибки могут привести к неприятностям. Когда я разговаривал с Верноном, его поведение показалось мне слишком сдержанным, а взгляд – слишком настороженным. Может, он не тот, за кого себя выдаёт.

Артур кивнул, признавая доводы Гарри, но в его взгляде читалась лёгкая обеспокоенность.

– Как пожелаете, сэр. Но тогда нам нужно будет решить, что делать с этой запиской дальше, чтобы она не попала в ненадёжные руки. Вы ведь уезжаете сегодня ночью.

Гарри на мгновение задумался, снова взглянув на эту злополучную, на первый взгляд невинную, записку, затем решительно убрал её в карман.

– Да, Артур, ты прав. Я решил, что придержу и оставлю её при себе на время. Возможно, появится более подходящий момент уже на корабле, чтобы разобраться с этим. Передай завтра Роберту и Элис, если этот господин вернётся и спросит за эту записку, мы ничего не видели и не находили.

– Как вам будет угодно, сэр, – ответил верный дворецкий.

Гарри выдохнул, поднялся и подошёл к окну, наблюдая, как дождь мягко касается стекла. На его лице читалась смесь беспокойства и странного возбуждения. Он знал, что впутывается в нечто загадочное, но это чувство риска разжигало внутри него пламя, которое он давно не ощущал. Он чувствовал, что в нём просыпается дух авантюризма и любознательности, и решение оставить записку себе было для него одновременно нервным и захватывающим.

В комнате тускло светила лампа, её мягкий свет освещал лица Гарри и Артура, отбрасывая их тени на стены. Запах кожаного чемодана и старой бумаги смешивался с ароматом дождя, который тихо стучал за окном. Весь вечер был погружён в эту атмосферу, словно сам дом помогал Гарри настроиться на предстоящие перемены. Лондон, погружённый в темноту, казался таким же непреходящим, как и его мысли. В душе оставалась неопределённость, но Гарри знал одно: будущее ждало его, и он не мог остановиться.

Бледный свет рассвета медленно пробивался сквозь туман, окутывая вокзальную платформу Ливерпуля мягкой дымкой. Большие часы на фасаде главного здания вокзала показывали пять тридцать утра. Улицы города ещё скрывались в тумане, а утренний холод наполнял воздух. Серые, покрытые влагой камни платформы блестели в тусклом свете фонарей, а вдалеке раздавались редкие шаги прохожих, спешащих по своим делам. На станции слышались голоса рабочих, обсуждающих подготовку к прибытию поездов из Оксфорда и Лондона. Их голоса глухо разносились в полупустом пространстве вокзала, словно эхом отражаясь от высоких стен и металлических перекрытий.

Рабочий станции, невысокий мужчина с загрубевшими от работы руками, поправил фуражку и обернулся к дежурному по вокзалу. Его лицо слегка покраснело от утреннего холода, и он несколько раз потёр ладони друг о друга, чтобы согреться:

– Утро и впрямь холодное, мистер Берт, но, похоже, будет солнечный день, – сказал он, глядя на восток, где медленно появлялись первые лучи солнца, пробивающиеся сквозь густую пелену тумана. – Думаю, многие захотят воспользоваться хорошей погодой и начнут свой день пораньше. По всей видимости, людей сегодня будет много, и работы прибавится. Надеюсь, у нас будет достаточно времени, чтобы всё подготовить.