– Я отправился за грань, – продолжил Ольгер. – Взял с собой небольшую группу моих людей. А мать послала со мной в помощь своего верного человека. Мы нашли Дайру, но оказалось, что цель наших поисков несколько иная, чем я думал. Прежде, чем я понял, что случилось, и развеял доверенного мага матери в прах, он успел наложить на Дайру кошачье заклятье…

– Ваша мать сделала такое с собственным сыном?!

– Дайра ей не сын. Пасынок.

– А, так ваша мать решила придержать наследство для вас и устранила вашего конкурента?

– Своего, а не моего.

– Как это?

– Моя матушка и сама не прочь владеть Морлескином. Я ей тоже конкурент. И никого она пока не устранила. Поэтому и не оставляет попыток. Я почти всех своих людей за два года потерял… О, а вот и её советник. Ему можете не кланяться, но кивнуть нужно.

К нам приблизился худой, как жердь, ещё нестарый мужчина. Поверх лёгких светлых одежд на нём был надет вишнёвый шёлковый кардиган с голубым кантом. Его лицо было умным, наглым и почтительным одновременно.

– Рад видеть ваше сиятельство в родовом гнезде, – мужчина чисто символически припал на одно колено, а, выпрямившись, оценивающе зыркнул на меня. Я кивнула ему, он мне.

– Здравствуйте, Руд, – отозвался Ольгер. – Не ждали меня?

– Не ждали, – подтвердил тот. – Но ваше появление не осталось незамеченным. Ваши покои уже приводят в порядок.

Он ещё раз глянул на меня:

– Неужели вы, ваше сиятельство, сменили боевого мага?

– Нет, – буркнул Ольгер.

– В таком случае почему госпожа Брилле не сопровождает ваше сиятельство, как обычно?

– Она осталась там, – Ольгер небрежно махнул рукой. – За гранью. Не было необходимости приводить её сюда. Я не веду войну.

– Отрадно слышать, – усмехнулся Руд, но по его тону было ясно, что он услышанному не очень-то поверил.

– А что матушка? – спросил Ольгер. – Как её здоровье?

– Не оставляет недругам Морлескина никакой надежды! – широко улыбнулся Руд. – А вообще её светлость удивлена и озадачена. С тех пор, как ей доложили, что вы направляетесь сюда, она ждёт вас. Даже спустилась вниз.

– Я впечатлён, – кивнул Ольгер. – Что ж, Алиша, идёмте!

Оставив советника любоваться на море, мы двинулись дальше.

– Не знаю, доведётся ли вам столкнуться с Рудом ещё, – проговорил Ольгер, когда мы отошли на значительное расстояние. – Но помните, что он много знает, его практически все здесь боятся, и, что ещё хуже, он считает себя вправе делать всё, что ему взбредёт в голову.

– Прямо, как вы.

– Нет, – Ольгер качнул головой. – Я довольно часто отказываю себе в праве сделать то, что хочу.

Мы ещё шли некоторое время вдоль разноцветных причудливых фасадов, а потом Ольгер резко свернул к стеклянной стене, около которой спал стоя караульный в красивом мундире. Дверь сама раскрылась перед нами, мы вошли, караульный даже не почесался.

В просторном белокаменном зале с золочёными колоннами стояла невысокая женщина в тунике простого покроя, но украшенной замысловатой вышивкой. Он была темноволоса, очень коротко пострижена, а холёное лицо совершенно не позволяло судить о возрасте. На вид она казалась чуть старше Ольгера, вот только едкий и усталый взгляд выдавал годы.

– Поклонитесь ей, когда приблизимся, – шепнул Ольгер.

– Как?

– Книксен представляете себе? Вот так вполне будет достаточно.

Мы подошли. Ольгер упал на одно колено, низко склонившись. Я присела, склонив голову и чувствуя себя последним чучелом.

– Мальчик мой… – женщина покровительственно потрепала Ольгера по макушке, даже не взглянув в мою сторону. – Вставай, сын, дай мне обнять тебя!

Ольгер поднялся, и мать обняла его, очень даже радушно, но как-то поспешно и нервно.