Я заранее знала ответ и даже открыла рот, чтобы его озвучить, но вовремя сдержалась.

Ксюша потянулась за салфеткой. Ее ресницы вновь стали мокрыми. Одна из слезинок потекла по щеке.

– Он пропал, – заскулила подруга, – в сети не появляется, на звонки не отвечает. А я места себе не нахожу, девочки. Может, с ним что-то случилось.

Я услужливо пододвинула бокал Ксюхе под нос. Удивительно, но ее последняя фраза даже не была вопросом. Интересно, она вообще задумывалась о том, что кавалер, возможно, просто слился. Исчез на время или навсегда.

Высказать Ксюше такое предположение даже я бы не рискнула. Хотя… еще не все потеряно. Я знала один способ исправить ситуацию. Правда, моя слабонервная подруга и тут могла начудить, но шанс оставался.

– Так, девочки, слушаем сюда! – жестикулируя ложкой в воздухе, начала я. – Есть правила, нарушение которых чревато вот такими последствиями, – я ткнула импровизированной указкой в сторону Ксюши. – Нельзя писать мужикам первыми после романтической встречи. И уж тем более после секса. Даже если вас разрывает на части от вселенских страданий, эйфории, ярости, безмерного и несопоставимого ни с чем на Земле счастья. Запомните: мы не пишем первыми! Мы лишь отстраненно молчим, наслаждаясь прелестью послевкусия.

У меня так красиво получилось, что я восхитилась сама собой.

Они обе на меня уставились.

– Кажется, я что-то подобное читала в твоем блоге, – сказала Ирка. – Чья это цитата?

Я бросила укоризненный взгляд в ее сторону:

– Как ты могла так плохо обо мне подумать?! Я генерирую идеи самостоятельно, и…

– Что делать-то? – перебила меня Ксюша. – За эти два дня я уже раз триста ему написала! – в ее голосе слышались истеричные нотки.

Ирка, похоже, была не согласна с моими словами про «отстраненное молчание». Тут же прицепилась:

– Мне кажется нечестным притворяться, когда вы уже в отношениях, – с сомнением произнесла она.

О, пошла сыпать любимыми штампами! «Неприлично, неучтиво, нечестно». Строгие рамки и ограничения. Кто ее этим напичкал?

– Ира! Оставь ты свою этику для мамы! С мужиком как на войне: либо ты его, либо он тебя. По-другому никак. Вон, посмотри на Ксюху! – я кивнула в сторону шмыгающего носа. – Сколько нервных клеток уже загубила!

– Да знаю я, знаю! – с отчаянием отозвалась Ксюша, отнимая лицо от истерзанной салфетки. – Я дура, и он мне больше никогда не напишет.

– Куда он денется-то, – холодно возразила я. – У меня другой вопрос: зачем тебе этот женатый обольститель, когда вокруг столько свободных мужиков? Впрочем, дело твое. Если хочешь вернуть его внимание, надо набраться мужества и терпения. Хотя бы на пару недель.

Ксюха аж ссутулилась вся и затравленно на меня посмотрела.

– Ладно, дней, – сжалилась я, но она продолжала киснуть. – Уф, ты неисправима, помаши тогда ему ручкой.

При этих словах Ксюша, как мне показалось, моментально протрезвела. На ее лице появилось испуганное выражение.

– Нет, нет, я постараюсь! – воскликнула она.

– А что, если он вообще про нее забудет? – вмешалась Ирка.

Ну вот, опять началось!

– Девочки, мужик так устроен: он ловит то, что ускользает. А не то, что само идет ему в руки.

Я, конечно, чувствовала себя ментором. Опять влезла со своими наставлениями, но, увы, другого варианта я не видела. Мне нужно было им это сказать.

– Короче, побольше бездействия, девочки…

Вероятно, я бы вещала и дальше, но тут мне позвонили. Няня! Она с ходу начала оправдываться прямо в трубку, да так путано, что я сначала ничего не поняла. Потом въехала: Ника втихаря стащила мои тени и размазала их по стенам на кухне. Блин, это же «Ланком»! Ну что они там обе – совсем с ума посходили?! Ладно, кто-то должен сохранять трезвость мысли. Тени все равно уже старые, будет повод купить другие. Распродажа как раз близко. Я еле-еле успокоила Ксюшу, попрощалась с обеими подругами и поспешила домой – спасать стены.