Взбунтоваться и проигнорировать приглашение? Но разве это возможно, и чего я добьюсь этим? Я прекрасно понимала, что последствия таких действий могут оказаться для меня весьма плачевными. Я вздохнула и начала собираться. Платье село великолепно, облегая фигуру и неширокими складками от бедер спадая вниз до самого пола. Глубокое декольте, открытые плечи и руки. Волосы я лишь расчесала, оставив свободно рассыпавшимися по плечам. Желания делать какую-то прическу у меня не было, как, впрочем, и средств для этого.

Я взглянула в зеркало и опять вздохнула. Даже при полном отсутствии косметики, украшений, нормального маникюра, в котором уже давно нуждалась, я выглядела, к моему сожалению, очень привлекательно. Изменив меня внутренне, Алекс изменил и мою внешность. Вроде бы все то же самое, те же серые глаза, темно-русые волосы, но появилось что-то странно-притягательное во всем облике, какая-то неуловимая, но осознанная чувственность в манере держаться, и все это при полном моем нежелании выглядеть так сейчас.

Раньше, будучи рядом с Алексом, а потом занятая другими проблемами, я, конечно, не задумывалась над тем, как стала выглядеть: более раскованно, женственно и сексуально – и неизбежно привлекательно для мужчин. И сейчас мне это было совсем не на руку.

– Алекс, – горько протянула я, всхлипнув, – что же ты сделал…

Предаваться дальше невеселым размышлениям мне не позволили. Явился один из гориллоподобных охранников и велел мне идти за ним. Я покорно поплелась следом.

В коридоре, как и во всем доме, царил полумрак. Мы спустились по лестнице, миновали большой, уже знакомый мне холл, свернули налево от входной двери, что так неудачно предоставила мне выход на улицу, оказались в гостиной с диванами и большими креслами, прошли по галерее. Окна помещений были плотно завешаны тяжелыми шторами, не пропускавшими ни единого пятнышка света снаружи. Лишь кое-где на стенах тускло мерцали лампочки светильников в виде старинных канделябров. Разглядеть что-либо по сторонам мне почти не удавалось. Наконец мы остановились перед массивной деревянной дверью и охранник, постучав, толкнул ее и пропустил меня внутрь.

Здесь было немного светлее, чем в других помещениях. Свет падал от яркого пламени в камине, расположенном в стене сбоку от двери. Прямо напротив входа, за большим письменным столом сидел мой новый знакомый. Он поднялся навстречу мне, и жестом указал на одно из кресел около камина. Я подчинилась, подошла и села, напряженно не спуская с нег глаз. Он вышел из-за стола. Из графина на столике наполнил два бокала и протянул один мне:

– Давай знакомиться. Меня зовут Райден.

Он пригубил из своего бокала и жестом предложил мне сделать то же самое. Почему нет? Я поднесла бокал к губам и сделала глоток. Вино, а это было красное вино, оказалось на удивление приятным и очень крепким.

Ласковый свет камина, тихое потрескивание дров, уютная мягкость кресла, вкусное вино – вся обстановка располагала к приятному вечеру в хорошей компании. Но мне было не до романтики. Я поглядывала на этого мужчину, который не спеша потягивал из своего бокала и, едва уловимо усмехаясь, смотрел на меня. Я ощущала исходившую от этого человека какую-то жесткость, скорее даже жестокость.

Райден допил вино, поставил бокал, забрал мой, взял пальцами за подбородок. Я мотнула головой, освобождаясь от этих настойчивых прикосновений.

– Ну не надо так, я ведь хочу по-хорошему.

– Что по-хорошему? – сдавленно спросила я.

– Ты ведь умная девочка, ты понимаешь, что теперь принадлежишь мне, я не хочу, чтобы мы ссорились…