– Правильно! – обрадовалась я понятливости арэйна. Несмотря на путанность моих неумелых объяснений – с преподавателями нашей школы мне было не тягаться – он уяснил сущность магии людей довольно быстро.

– Если сила арэйна зависит от количества энергии, с которой он может оперировать одновременно, то как измеряется сила человеческих магов? – поинтересовался Джаяр.

– Сила человека есть сила воздействия на Синий мир, – с умным видом процитировала я строчку из учебника. – Иными словами, наша магическая сила проверяется по степени отзыва тонких нитей на заклинание. Возьмем, к примеру, заклинание кислоты из раздела боевой магии. Слабый маг сотворит кислоту, которая оставит легкие ожоги на поверхности кожи, но не доберется до мышечных тканей. На этом его способности ограничатся. Сильный маг тоже сможет создать подобную кислоту, а при желании – такую, которая вызовет поражение всех тканей – кожи, мышц, сухожилий, вплоть до костей.

– Странно, что при такой магии вам потребовалось подчинение арэйнов, – мрачно заметил Джаяр.

– Нам дана эта возможность, мы ее используем, – пожав плечами, ответила я.

Продолжать тему никто из нас не захотел, поэтому, не сговариваясь, оба начали собираться ко сну. Джаяр затушил костер и взамен разбросал по поляне в пределах защитного круга несколько огненных шариков. Я тоже могла бы создать подобные, только без участия стихии огня, вызвав явление освещения, но решила не тратить понапрасну собственные силы, ведь любой человек устает, воздействуя на тонкий мир, причем намного быстрей, чем арэйн. Синий мир не желает прогибаться под чужую волю, он сопротивляется и требует больших усилий, нежели стихия, словно для того и созданная, чтобы угождать арэйнам.

Я вытащила из своей сумки одеяло, а также маленькую подушку и направилась к палатке, размышляя, каким образом в ней можно уместиться вдвоем. Изнутри она оказалась еще более тесной, чем выглядела со стороны, от чего сомнения принялись терзать меня с усиленным энтузиазмом. Не взбираться же друг на друга, в самом деле?

Разложив постельные принадлежности, я убедилась, что даже вторую подушку здесь пристроить можно разве только вплотную к первой, и высунулась наружу, растерянно глядя на Джаяра.

– Ты что-то хотела? – спросил арэйн, вытаскивая из сумки свои вещи.

– Мы же здесь не поместимся.

– Естественно. Я не собираюсь спать с тобой в одной палатке. Так что закрывайся и ложись.

Спорить я не стала. Застегнула пуговицы, устроилась на боку, подтянув колени к груди, то ли чтобы сохранить тепло, то ли из подсознательного желания защититься – в мире арэйнов ночевать посреди леса мне еще не приходилось. Закрыв глаза, подумала, уж не из-за своего ли отношения к эвисам Джаяр отказался разделить со мной палатку, выбрав ночевку на холодной земле, но поразмыслить над этим не успела, заснув почти мгновенно.

Наверное, это был сон…

Я оказалась на берегу того самого озера, где мы с арэйном остановились, но все виделось в синеватых тонах, намного более ярких, чем наяву при взгляде, когда желаешь увидеть магию. Если раньше Синий мир воспринимался неосязаемой энергией, тенью, отблеском материальных предметов, то теперь он стал как никогда ощутимым, первичным, основным.

Перешагнув заросли осенних колокольчиков, вернее, их прозрачные синие копии, я почувствовала удивительную легкость во всем теле и с любопытством коснулась носком воды, по которой в ответ на прикосновение прошлись синеватые круги. Улыбнувшись от странных, щекочущих ощущений, оттолкнулась от земли второй ногой и прыгнула в озеро, однако вглубь не погрузилась – невесомая, я пробежалась по гладкой, чуть пружинящей поверхности. Тонкие нити держали меня на водной глади, я скользила по ним, кружилась, танцевала, завороженная удивительными, воздушными ощущениями. Синими тенями расходились в разные стороны осенние листья, подталкиваемые волнами мелкой ряби, а вместе с тенями двигались их настоящие, материальные копии.