Здесь все знакомое, привычное, даже сколы асфальтовых дорожек в парке почти родные. Григорий Девятаев вздохнул и мужественно сжал губы. Хочешь двигаться вперед, надо уметь покидать зону комфорта. Эту фразу ему попалась недавно и совершенно очаровала. Он даже попробовал произнести ее перед зеркалом, чтобы отработать холодный и надменный прищур глаз, но пришла мать и отправила на помощь к отцу. Тот уже закончил препираться с хозяйкой квартиры и присоединился к рабочим. Гришка принялся ему помогать.

Нехитрое дело – подхватывать коробки и тащить к машине, но мальчишку захватило это занятие. Встречаясь на лестнице с отцом, они переглядывались, как заговорщики, хранящие великую тайну. Было очень приятно выходить в свежий и умытый двор, где распускалось московское лето, слышать подбадривающие возгласы рабочих, которые помогали закинуть коробку в машину. Они хлопали его по плечу и смеялись – «Силен ты, парень!».

Загрузив последние вещи, они отдали ключи хозяйке. Грозно заклокотал мотор грузовика с вещами, который уехал первым. Пришла пора и им отправляться в дорогу Папа сел за руль, мама устроилась рядом. Гришка завладел всем задним сидением. Машина тронулась с места. Оглянувшись на выезде со двора, Девятаев-младший увидел, как квартирная хозяйка машет им платочком, а над ее головой склоняется ветка цветущей рябины. «Как в кино», – мелькнула мысль.

Отец вывернул на шумную московскую улицу и маленькое синее авто затерялось в потоке разноцветных машин, словно птица в небе.

Дорога оказалась длинной, с массой маленьких, но приятных приключений – обед в компании настоящих дальнобойщиков, чаепитие в придорожном лесу, в обществе каких-то общительных птах, которые храбро охотились на булку. Встреча с длинной змеей спортсменов-велосипедистов, которых сопровождали машины с мигалками. Шутки отца, смех матери, споры о самых востребованных профессиях будущего – Гришка понимал, что так предки проводят профориентирование. Отец упирал на заработки программистов, мать – на социальные гарантии военных. Гришка тактично помалкивал, не желая расстраивать родителей. Он уже решил, что будет астрофизиком.

Под вечер он задремал на заднем сидении, строго наказав разбудить его при въезде в город. Ему приснился странный сон. Будто сидит он на берегу реки, и наблюдает за огромной птицей, которая копошится рядом. Птица что-то выковыривает из песка и травы, сердито подпрыгивает, косит на Гришку блестящим глазом, а потом срывается с места и бесшумно исчезает, тает среди ветвей. Гришку, как магнитом тянет к месту ее поисков. Он подходит к разрытому птицей участку. В песке что-то светлое. Кажется, краешек какого-то листа. Гришка вытягивает находку из песка. На куске плотной кожи что-то нарисовано. Резкие линии никак не желают складываться в изображение. Тут появляется рядом человек, лысый, невысокий, но крепкий, в темном плаще или накидке. Он смотрит на Гришку, тянет к нему руки, Гришка хочет отпрянуть, но оступается и катится кубарем вниз, к черной воде…

Он открыл глаза, спросонок не понимая, где находится. Через несколько секунд удалось собрать разбегающиеся мысли, и он увидел, как машина мягко тормозит перед ажурными воротами, за которой – мягко освещенный то ли двор, то ли палисадник. Почему-то шепотом он спросил:

– Мы приехали?

– Ага, – таким же шепотом ответил отец.

Словно испуганные дети они притихли в машине, которая сейчас была их прибежищем, уютным и знакомым. За дверями таилась неизвестность. Может быть, прекрасная и блестящая, но – неизвестность. Перед ее лицом каждый из них подумал, как хорошо, что они вместе, что есть кого взять за руку в этот момент между прошлым и будущим.