Сложная ситуация. Сразу же понятно стало, на что рассчитывал Султан и стоящие за ним люди, когда планировали свою подставу. Жидок, думал, что Тимоха растеряется, начнёт мямлить или необдуманно согласится, а Китаец потом его не поддержит. Но Тимофей многому в последнее время научился у босса, поэтому даже глазом не моргнул, хотя и бил его мандраж.

– Посоветоваться надо с людьми, – солидно, без суеты заявил он.

– Ну так советуйся, – раздражённо буркнул Толстый.

Тимофей демонстративно достал мобильник и, не спрашивая разрешения, вышел в небольшой холл перед кабинетом. Отойдя от охранников, он набрал Китайца. На другом континенте была уже ночь, но босс не выразил недовольства, что его разбудили. А может, ещё и не ложился.

Выслушав Тимофея, Китаец на минуту задумался, взвешивая все за и против. Затем решительно объявил:

– Соглашайся. А там разрулим по ходу дела.

Тимофей вернулся в кабинет и неторопливо прошествовал на своё место.

– Ну если общество доверяет, то я согласен. Но мне нужно время. Несколько месяцев, чтобы всё организовать. Устраивать в городе революцию и мочилово, на радость ментам, не буду. Это моё крайнее слово.

Толстый недовольно скривился, но не нашёл что возразить.

– Три месяца, – буркнул он. – Затем доложишь, что в городе воровской порядок. Тогда же первые взносы в областной общак. Всё погнали, а то люди ждут.

В большом зале за огромным столом расположилось около двух десятков человек. Некоторых из них Тимоха знал, как воровских авторитетов средней руки, но большая часть присутствующих была ему незнакома и по внешнему виду и манере поведения походила на представителей братвы. Многие из присутствующих уже были в курсе о прибывшей с Тимохой армии боевиков и поглядывали на него с интересом. Уровень сходняка был явно невысокий, не было представителей других регионов.

Тимофея посадили вместе с ворами во главе стола, как бы подчёркивая его высокий статус. Дела в основном обсуждали незначительные, мелкого пошиба. Под конец Толстый озвучил предложение воровской общины поставить Тимоху на место Смотрящего по Таганьему Рогу. Возражений ни у кого не было. Только Султан страдальчески морщился и кривил губы в недовольной гримасе, но сказать что-нибудь против не решился.

Домой Тимофей возвращался с двояким чувством. Вроде бы назначение Смотрящим было очередным шагом к вершине воровского сообщества, о таком он раньше даже не мечтал. Тем более что Фаст Фуд и Толстый обещали, что если он успешно справится, то они на всероссийской сходке поддержат выдвижение его на коронацию. Звание “вора в законе” – мечта любого честного бродяги.

Вот только отчего-то радости Тимофей не испытывал. Общаясь с Китайцем, он во многом пересмотрел свои прежние взгляды на воровское братство. Особенно с учётом того в каком дерьме он жил после последней ходки и как его принимало это самое братство, когда не было у него денег и не стояла за ним сила в виде пары десятков бойцов. Он больше не питал никаких иллюзий относительно своих товарищей по ремеслу. Но и отказаться от воровской доли уже не мог. Слишком поздно. Он тот, кто он есть. И этого уже не изменишь.

Просто теперь он будет более осторожен и недоверчив. И жить будет двойной жизнью. Потому что в обычной жизни он Тимофей Пахомыч Фёдоров, а не зек Тимоха. И жить будет жизнью нормального человека и постарается, чтобы воровской мир не отбрасывал тень на жизнь сестры и племянника. Даже если ему придётся немного отступить в этой новой жизни от воровских правил.

* * *

Но не всё в этой странной истории было так просто. Имелось в ней и двойное дно. Султан был не совсем тем, кем казался своим недалёким подельникам. И мелкую на первый взгляд пакость против Тимохи затеял он не потому, что невзлюбил последнего или имел к нему какие-либо претензии. Многомудрому еврею были чужды такие эмоциональные побуждения. В своих поступках он опирался на холодную логику и выгоду.