– Придется ли? – сказал Макс печально. – Мне не очень верится, что мы найдем Бакстера… И выберемся ли мы отсюда?

– Слушай, не говори так, а то мы совсем раскиснем!

– Ты права. Выбраться мы сможем, только если сохраним хладнокровие и способность логично мыслить.

– И будем держать ухо востро.

– Во всяком случае, мы теперь стерильны… – усмехнулся Макс. – А где Вольняшка?

– Вон на том уступе. Машет нам. – Они начали карабкаться к нему.

Стенку тонкой кишки покрывал мохнатый, чуть липкий красный ворс. Нигде не было видно ни отверстия, ни собранных в одном месте складок. Вольняшка сидел на бугорке, бесхитростно улыбался и переплетал жидкие пальцы.

– Ой, а он стал гораздо больше! – вдруг воскликнула Молли. – Я только сейчас заметила.

– Верно! Но он же говорил, что может менять свои размеры, как захочет. Только менял он их постепенно, не то мы обнаружили бы это раньше…

– И изменился не один Вольняшка! Когда мы только влезли на лист, нам там еле хватало места, а сейчас он, хотя и почти переварен, кажется огромным. Но лист увеличиться не мог… И значит… значит, уменьшаемся мы сами! – Они в ужасе посмотрели друг на друга. – Но до каких размеров мы можем уменьшиться, как ты думаешь?

– Постой, это еще не все! – воскликнул Макс. – Я еле иду. Даже ногу поднять трудно…

Они поглядели вниз. Их ноги погружались в липкий мягкий мех. Чем больше усилий они делали, чтобы высвободиться, тем глубже проваливались: по колено… по пояс… по грудь… по подбородок… по глаза, в которых застыло изумление. Красный мех бесшумно сомкнулся над вытянутой вверх рукой Макса, и близнецы исчезли без следа. Вольняшка только посмеивался, глядя, как они увязают, но теперь он поднялся в воздух, вытянулся в тонкую нить и проскользнул сквозь стенку. Листик салата погрузился в реку, стенки сжались, и река потекла дальше…

Макс и Молли опускались все ниже. Мелькали огни, обгонявшие близнецов струи крутили их, швыряли и толкали в какой-то доверху затопленный туннель.

– Мы тонем! – охнул Макс.

– Да нет же! Я дышу. Вот попробуй.

Макс осторожно подергал носом, потом сделал вдох. Действительно, он был погружен в поток с головой, но дышал.

– Как ты? Ничего? – спросил он.

Молли кивнула.

– Что случилось-то?

– Не знаю. Все произошло как-то сразу. Меня вдруг засосало – ну и вот…

– А где мы? Куда девался Вольняшка? – Молли огляделась. – Тут все красное.

Течение тянуло ее за одежду.

– Посмотри! – Макс ткнул пальцем через плечо. Их нагоняла целая вереница пухлых красных дисков. – Это эритроциты, красные кровяные клетки. Прямо как в книге! Мы с тобой в крови!

Они прижались к вогнутой стенке.

– А я-то все гадала, где кровь! – вздохнула Молли. – Вольняшка ведь сказал, что она забирает питательные вещества. Мы все еще уменьшаемся? – Она поглядела на свои руки.

– Не знаю. Тут не к чему примериться.

– Ну что, что нам делать? И Вольняшка пропал… – всхлипнула Молли.

– А какой от него толк? Чем хуже становится, тем он больше веселится. Ничего полезного нам не сказал. И легкие неизвестно где. Бакстера нам в жизни не отыскать!

– А все-таки с Вольняшкой как-то спокойнее… Хорошо еще, что нам тут есть чем дышать!

– Еще бы! – Из стенки угрем выскользнул Вольняшка. – Красные клетки уделяют вам чуточку своего кислорода. Они – с моей помощью, разумеется! – доставляют его всяким другим клеткам и обменивают на углекислый газ. Ну, понравилось вам всасываться?

– А как по-вашему? – огрызнулся Макс. – Неужели трудно было предупредить заранее?

– Макс, погляди! Вольняшка стал таким же, как раньше. Значит, мы перестали уменьшаться.

– Спасибо и на том! – проворчал ее брат. – Но все-таки где мы?