На самом деле руки так и чешутся, чтобы залепить ему сочную пощечину.

Но это явно лишнее.

Не стоит драконить этого зверя и привлекать к себе еще больше внимания.

– Вы, видно, судите по себе, – добавляю ледяным тоном.

Надеюсь, это подействует не хуже, чем встреча моей ладони с его щекой.

– А у остальных совсем другой формат отношений, особенно рабочих!

– Правда?

Рогожин отходит на шаг назад . Почесывает подбородок, как будто я и правда по нему залепила.

– Представьте себе!

Выплевываю в его лицо и разворачиваюсь спиной, снова хватаюсь за ручку двери.

– Вам что, Ольга? Не нужна работа?

Рогожин меняет тактику.

Теперь его ладонь ложится на мою руку. Не дает мне сдвинуться с места!

И… Не только этим.

Но и тем, что моя спина оказывается прижата к его мощной груди. Настолько сильно, что я ощущаю сталь его мышц.

А бархатный голос обволакивает. Вкрадчиво раздается у меня прямо над ухом.

Все это вместе меня просто парализует!

– Просто я за эти месяцы поняла, что это не совсем мое направление. Хочу попробовать себя в чем-то другом.

Разворачиваюсь и буквально впечатываюсь губами прямо в шею Рогожина.

В нос так сильно ударяет его запах, что становится нечем дышать.

Мы… На миг замираем.

Его глаза темнеют.

Кажется, мы оба потеряли способность дышать . Просто стоим и смотрим. Прямо в глаза. Не в силах ни выдохнуть, ни пошевелиться.

И только два сердца оглушительно колотятся в этой тишине…

– Я пойду. Не стану отнимать ваше бесценное время

Лепечу, чувствуя, как меня накрывает волной , от которой я краснею до кончиков волос.

Резко разворачиваюсь обратно.

На этот раз уже хватаюсь за дверную ручку, как за спасательный круг.

– Не так быстро, Ольга. Николаевна.

Он снова выдыхает мне прямо в ухо.

А рука стальным захватом обвивает мою талию.

Только в его голосе больше нет той бархатной вкрадчивости. Там жесткий металл. И… Становится как-то страшно.

– Решили сбежать вслед за своим бывшим начальником? Или прямо вместе с ним?

Жесткие руки одним рывком разворачивают меня лицом к Рогожину.

Его глаза стали еще темнее. Теперь они почти черные.

Фил тяжело дышит, прожигая меня взглядом.

– Вас даже не смущает, что он женат? Похвальная преданность от помощницы!

– Я никуда сбегать ни с кем не собиралась!

Чеканю сквозь зубы. Мечтая раздавить его каждым словом!

– Вот и прекрасно, Ольга Николаевна, – Рогожин скрещивает руки на груди.

Отходит на шаг. И я наконец могу начать дышать!

– Потому что у вас серьезная недостача. И пока я не разберусь, кто украл эти деньги, никто из ответственных сотрудников не сможет уволиться. Кстати. Совсем забыл!

Рогожин подносит палец ко лбу. Стучит им, как будто и правда только что что-то вспомнил!

– Вы же официально устроены. Да-да, Ольга Николаевна. Еще два месяца назад. И , как вы уже услышали, вашего заявления на увольнение я не приму, пока не разберусь во всем до конца. Поэтому. Вы сейчас возьмете бланк и заполните его. Как понимаете, выбора у вас нет. Для вас есть только единственный вариант бланка. А сейчас прошу вас вернуться к своим обязанностям. Вы и так слишком много времени потеряли. Напоминаю вам о штрафах. Поблажек не будет даже на первый раз. Никому.

– Это незаконно! Вы оформили меня задним числом!

– Неужели?

Рогожин нависает, сверля меня взглядом.

– Как бы там ни было, Ольга Николаевна, а просто так уволить я вас не могу. Нужна веская причина, а ее нет. К тому же напоминаю. Недостача. В ваших интересах, чтобы расследование провел я. А не полиция. Бланк подать или сами справитесь с этой непростой задачей?

Ах ты ж…

Неужели Рогожин всегда был вот таким мерзавцем?

Для того, чтобы подойти к столу, мне приходится его обойти чуть ли не по всему кабинету. А Фил и не думает сдвинуться с места. Так и разглядывает меня, расставив широко ноги в своем идеально скроенном костюме и скрестив руки на груди.