Ага.

   Тоскливо осматриваюсь по сторонам. Где тут согреешься? Камни одни и ледяное озеро! Насколько я помню, дальше начинаются леса. А там наверняка сугробы выше пояса. До цивилизации и тепла как до луны. И у Фила все-таки, несмотря на шутки, пальто промокло!

   – Пошли.

   – Не надо, Фил. Я сама пойду.

   Пытаюсь спорить, когда он одним рывком поднимается на ноги. Да еще и меня поднимает. Прижимает к себе.

   – Тебе силы нужно поберечь.

   – Нам недалеко, – Фил кивает куда-то в сторону. – Смотри. Там домик. Оттуда уже дозвонимся до кого-нибудь, чтоб нас забрали.

   – Серьезно?

   Прищуриваюсь, всматриваясь в полную черноту. После фееричной прощальной вспышки нашего воздушного шара я вообще, кажется, ничего не вижу. Все черное просто.

   – Точно тебе говорю. Настоящий домик.

   Не верю своему счастью до тех пор, пока Фил не толкает ногой заскрипевшую дверь. И правда. Настоящий домик. Но… Совсем не то. Что я себе напредставляла!

   Не для отдыхающих, со всеми удобствами. А просто деревянная темная и явно запыленная избушка.

   – Фил?

   Чихаю от пыли, когда он наконец ставит меня на ноги.

   – Сейчас, красавица. Подожди. Черт! Мой айфон таки сдох. Промок насквозь. А твой?

   Руки не сгибаются от холода. Только сейчас понимаю. Пытаюсь согреть их дыханием, но только чувствую, будто в них впиваются иголки.

   – Дай я. Не против?

   Фил забирает из моих недвижущихся рук  сумочку. Вытаскивает старенький потрепанный телефон. Но, благо, у него все же рабочий фонарик. Правда, зарядка уже дошла до отметки меньше половины.

   – Ох. Это как от динозавров осталось.

   Фил подтверждает мои догадки, освещая нехитрое пространство вокруг нас.

   Обычный заброшеный домик. Больше похожий на сарай в деревне. Запыленный и заваденный каким-то хламом в совершенно беспорядочном порядке.

   – Смотри. Печка даже есть. Сейчас согреемся.

   – Сбрасывай пальто.

   Даже не замечаю, когда его руки оказываются на моей талии. Сжимают, поглаживая. А губы совсем рядом с моими…

   – Фил!

   – Так спешишь меня раздеть?

   Руки жадно скользят под дубленкой. Забираются под платье.

   – Эй. Перестань.

   – Я тебя растираю. Это жизненно необходимо. Надо же уметь выживать в суровых условиях!

   Он сбрасывает с себя пальто. Совершенно мокрое и тяжелое. Уже просто задубевшее на морозе.

   Печка чихает несколько раз, но не разжигается. Отсыревшие спички, которые здесь лет сто, наверное, лежат, совершенно непригодны. Да и быстро заканчиваются!

   – Ну. Не плачь. Нас обязательно найдут, малышка. Как только станет светло…

   – Мы к тому времени уже замерзнем! Насмерть!

   Я не плачу. Просто обхватываю себя обеими руками, пытаясь согреться. Накатывает паника. Мы так далеко от цивилизации! А если у него воспаление легких будет? Или еще похуже? Мы здесь умрем!

   – Этого я никак не могу позволить.

   Его руки скользят по моей щеке. В тусклой пляске огонька свечки, которую мы нашли, Фил кажется нереально красивым.

   – Иди. Ко мне. Оля…

   – Не… Нне надо…

   Я начинаю пятиться назад. Фил наступает до тех пор, пока я не упираюсь спиной в стену.

   – Ничего не бойся.

   У него пальцы синие. Но когда касается, становится вдруг так горячо….

   – Все будет хорошо.

   И я сама не понимаю, как вдруг жадно отвечаю на его поцелуй. Все тело дрожит, зуб на зуб не попадает. Или и правда, это инстинкт? Который заставляет выживать в любых условиях, отключая мозги?

   Мои руки сами зарываются в его волосы.

   Не замечаю, когда он успевает сбросить с себя рубашку. Стальные мышцы груди уже врезаются в мои ребра. Заставляя дрожать еще сильнее…