В начале текущей недели родители отчитали их за то, что они скинули с окна наполненные газировкой шарики на соседей и затем высыпали тем на липкие головы просо, коим кормился волнистый попугайчик мамы.

Вообще, братья часто дурачились. Благодаря мало́му серьёзный Сеня погружался в беззаботное детство и превращался в наивного весёлого мальчишку, намеренно совершая всевозможные глупости. С Федей он становился самим собой, без боязни показаться странным.

Сейчас тихая комната наводила на парня скребущую тоску. Ему вдруг захотелось услышать заразительный смех брата и сотворить с ним очередной безрассудный поступок.

Усевшись за стол, молодой человек постарался отвлечься за работой. Перед ним брюхом кверху лежал скейт с четырьмя одетыми в чёрные шины колёсами, который он решил слегка модернизировать. Арсений надумал приладить к нему какой-то замысловатый моторный механизм, а затем оборудовать доску парой педалей. Нажатие одной приводило бы в движение задние ролики. При том сила нажатия регулировала бы скорость его электроскейтборда. Вторая педаль должна была служить в качестве тормоза, управляя самодельными тормозными колодками.

Парень взял в руки нужную отвёртку и принялся за дело.

– Сынок, тебе чайку навести? – донёсся из-за двери приглушённый голос матери.

– Не откажусь! – откликнулся Арсений и стал вкручивать винт.

20

Сборную “Искателей” второй отряд одолел с разгромным счётом 2:9. Помимо этого досадного поражения случилась ещё одна неприятность: Кирилл, командир отряда и капитан команды, сломал ногу. Из города за ним уже выехала карета скорой помощи, а сам он, несчастный и удручённый, ожидал её в медпункте. Игра сорвалась минут за семь до своего окончания. Правда, оставшийся отрезок никак не мог повлиять на результат, поэтому “Орлы” заслуженно признались победителями.

Данил же, наотрез отказавшийся от помощи врачей, думал совсем не о поражении и даже не об очередной стычке с Тимофеем. После инцидента в лесу он возвращался в “Тайник Лешего” молча, не проронив ни слова. Савва с Федей решили, что пока будет лучше не трогать его и дать чуть-чуть отойти от скверных событий.

Когда отряд оказался в корпусе, стрелки на часах, висевших в зале, показывали без пяти минут первого. Основная масса ребят кинулась умывать лицо и руки, запачкавшиеся во время матча на пыльном поле.

Освежившись прохладной водой, Бабурин зашёл в комнату и, демонстративно выдохнув, всем весом шмякнулся на кровать. Одна из четырёх ножек конструкции не выдержала такого напора и отломилась, заставив сооружение покоситься на бок. Едва не скатившийся с постели пухляш дёрнулся от неожиданности и изобразил полное недоумение.

В другом конце спальни диким ржачем разразились хулиганы.

Дубовцев, копающийся в своей прикроватной тумбочке, тоже хихикнул над ним.

– Чего смеёшься, весельчак? Мало тебе моего позора в воротах? – сердито буркнул уставший очкарик.

– Да не расстраивайся ты, Сав! Сегодня облажался каждый, – приободрил Федя.

– Тебе легко говорить! Ведь с претензиями и ругательствами налетели именно на меня! Притом, что самое унизительное, меня отчитывала какая-то противная Диана! – вещал раскрасневшийся Бабурин, брызжа слюной.

– Эмоции, что поделать? Не принимай близко к сердцу!

– И так отъедаю себе прослойку, чтоб обиды до сердца не доходили.

– Выдержку б тренировал. Становись жёстче и не позволяй над тобой глумиться!

– Я не могу жёстче! У меня характер иной, мягкий и ранимый!

– Ломай, значит, свой дурацкий характер! Не девчонка же!

– С чего ты взял, что только девчонки имеют подобный характер? Твоё заблуждение походит на оскорбление!