Тропинка через лес была у́же и проще, чем запомнилось ей из детства. Иден представила, как камера следует за юной Кэтрин, которая бредет меж деревьев, осторожно ступая босыми ногами. Тропинка кружила и кружила; казалось, ей не будет конца. Иден уже начала бояться, что пропустила нужный поворот, как вдруг лес кончился, и она оказалась перед крутой насыпью, которая вела к пещере. Еще одна тропинка зигзагами тянулась вниз по склону холма. Это было что-то новенькое. Придется замаскировать ее на время съемок. В детстве Иден просто соскальзывала к пещере по склону. Но Кайл с его артритом уже не мог обходиться без протоптанной дорожки.

Миновав прикрытый булыжником вход в пещеру, Иден вышла на поле. Оно тянулось между насыпью и ручьем до самого подножия Голубых холмов, расположенных, должно быть, в миле отсюда. Часть поля прямо перед пещерой как раз и являлась местом археологических раскопок, начало которым положила еще ее мать. Сейчас тут было три открытых ямы размером полтора на три метра каждая. Счастье еще, что прошлым вечером Иден не свалилась в одну из них, когда пробиралась в темноте к пещере.

Сейчас это место казалось полностью заброшенным. До сегодняшнего утра Иден понятия не имела о том, что грант заканчивается уже в декабре. Сколько она помнила, Кайл всегда говорил о том, что хочет заново открыть это место. Он намеревался копаться тут потихоньку до конца жизни, после той интенсивной работы, которую ему пришлось вести в Южной Америке.

Иден неспешно миновала первую яму. Прямоугольная и пустая, она отличалась совершенно ровными стенками и таким же ровным дном. Вторая яма состояла из множества уровней. Широкие слои почвы были прикрыты сверху пленкой.

Лишь добравшись до третьей ямы, Иден поняла, что это место вовсе не было заброшенным. На коленях в дальнем углу стоял мужчина, что-то внимательно разглядывая на земле. Иден замерла, уставившись ему в спину. К аудиоплееру, висевшему на поясе у незнакомца, тянулись наушники, и он что-то мурлыкал в такт музыке. Волосы у него были каштановые, с золотистым отливом – совсем как у Кэсси. Одет он был в голубую футболку и выцветшие джинсы. Тут же, на травянистом краю ямы, стояли его сандалии. В тени вяза был припаркован белый грузовичок, на котором незнакомец, должно быть, и приехал.

Его партнер, сказал ей Кайл. Иден почему-то казалось, что он должен быть ровесником ее дяди – пожилым человеком, решившим завершить свою профессиональную деятельность в этом тихом местечке. Иден в нерешительности смотрела на пятно пота, проступившее под футболкой, на обтянувшую его бедра джинсу. Даже на расстоянии Иден ощущала нечто смутно знакомое – опасное и одновременно притягательное.

Этого еще не хватало! Вскинув подбородок, она зашагала к яме, с облегчением чувствуя прилив былой уверенности в себе.

– Должно быть, вы – Бен? – спросила она, подойдя к краю ямы.

Вскочив на ноги, он быстро выдернул наушники и обернулся.

– Простите, что потревожила вас, – сказала Иден.

– Ничего страшного. – Он смотрел на нее своими светло-серыми глазами, и Иден вновь разволновалась. Смешно, просто смешно. В Лос-Анджелесе ее окружали сотни красивых мужчин, и она не чувствовала ровным счетом ничего. А тут вдруг она встречает этого потного, выпачканного в земле парня, и… – Присаживайтесь, – сказал он.

Она опустилась на край ямы так, что ее колени оказались на одном уровне с его плечами. Бен отвел взгляд, поправляя висевший на поясе плеер, и Иден ощутила его дискомфорт. К этому она уже привыкла: люди частенько ежились, оказываясь с ней лицом к лицу. Она протянула руку: