Прислушавшись у одного из входов, поняла, что узкий коридор за стеной пуст. Поводив ладонью по пыльной стене, нашла знакомый отпечаток магии и надавила на чуть углубленный камень. Старый механизм на удивление тихо щёлкнул, выпуская меня из застенья.

Оглядевшись, убедилась, что пока здесь одна. Быстро отряхнув платье, про себя отметила, что вот бы принцессу поразила истинная причина выбора серо-голубых нарядов. На такой ткани меньше всего было видно, когда фрейлина, с которой нельзя спускать глаз, бродит не самыми обычными коридорами. Напоследок отряхнув косу и макушку, начала приближаться к залитой светом галерее, продолжая ловить чужие эмоции. И тут всю мою концентрацию просто смело.

Ноги вросли в пол, а в мыслях застучало «Надо скрыться, пока он меня не увидел». Однако было поздно. Прежде чем восприятие растворилось, я успела понять – меня заметили. Короткий выдох и продолжаю идти вперёд как ни в чём не бывало. Нельзя показать этому… человеку, если его так можно назвать, что оказалась я здесь не по поручению.

Вот же угораздило столкнуться с тем, кого хотела видеть меньше всего. Тот же Астион был куда предпочтительнее.

Наши пути пересеклись, как раз в месте, где коридор примыкал к галерее.

– Солнце империи, – произнесла я, едва на меня упала большая тень. Присев ниже обычно, склонила голову и попыталась не слишком очевидно желать скорейшего завершения встречи.

Тот, чьё слово нарушило договор предков. Тот, чей приказ заставил Тарг пылать, остановился напротив меня и, немного подумав, сказал:

– Оставь нас, – бросил он кому-то у себя за спиной, и я услышала удаляющиеся шаги.

Мы с императором Мэйвера остаёмся одни. Моя голова так же опущена, а я, скорее напоминая статую, в каменных недрах которой всё больше разливается огонь. Правитель моей темницы приближается ко мне, после чего его сухие пальцы болезненно смыкаются на моём подбородке. И опять я сравниваю его с поразительно похожим на него сыном. Когда подобное делал Астион больно никогда не было.

Вздёрнув мое лицо вверх, император Альвин колко смотрит на меня. Я бы рада ответить ему тем же, но слишком рискованно. Поэтому мой взгляд наполнен если не благоговения, то толики почтения. Что не мешает мне лучше рассмотреть императора. Когда-то этот мужчина был красив и не так безжалостен, но сейчас годы взяли своё. Нет больше золота в волосах, нет больше тепла в его душе – только безжизненная пустошь, которую он пытается выдавать за равнину. Жаль, что его дракон погиб. С такой душонкой отец Ашера уже давно поддался бы зову драконов, тем самым лишая нас необходимости плести за его слегка ссутуленной спиной интриги.

А ещё глядя в глаза императора, я беззвучно смеюсь – людей здесь пугает серый цвет, а алые как кровь глаза называют благословением. Вот же чудаки.

– Не будешь её использовать? – спокойно звучит надтреснутый голос императора. Я отвечаю ему недоуменным взглядом, и он добавляет: – Твою шпильку.

Вот же бездна, так легко заметил? Мне казалось, что удалось хорошо замаскировать её в косе. После инцидента в саду, Ашер предложил мне носить при себе какое-то незаметное оружие – телохранители принцессы “порадуются”, если найдут у меня такой подарок. Я не стала отказываться от дельного предложения и попросила у него шпильку размером с пол ладони. Нажав на один из камней и провернув её, можно было извлечь из крохотных ножен толстую иглу. С ней стало чуть спокойнее.

Опасаясь, реакция короля, решила ответить со всем доступным мне ужасом:

– Как я смею, ваше величество.

Понаблюдав за мной, император оттолкнул меня от себя, но разрешения удалиться не дал. Он стоял в свете просторной галерее, а я замерла в темноте узкого коридора. Очень символично.