Ничего, ей полезно.

Как хорошо искупаться и быть чистым после того захолустья, в котором я побывал! Везде грязь, пыль. Ощущение, что она осела даже под одеждой.

Но теперь хорошо.

Настроение отменное, особенно от того, что звуки воды заглушали все крики Ярославы.

По-любому решила опрокинуть книжный стеллаж. Не получится. Прикручен он накрепко к стене. Теперь очень интересно, что она там натворила за столько времени.

А сколько прошло?

Двадцать минут в душе был.

Нет, за это время она ничего не поймёт.

Хватаю полотенце со стула, обматываю бёдра. Падаю на кровать и достаю телефон. Коротаю время за работой, иногда прислушиваясь к несильному грохоту.

Крики и удары со временем прекращаются.

Чуть не засыпаю, но вовремя вспоминаю, что у меня там девица с трудным характером. Откидываю телефон, напоследок посмотрев время.

Два часа ей дал.

Хватило?

Встаю, поправляю полотенце и веду пятерней уже по сухим волосам. С предвкушением, медленно выхожу из комнаты. Так же медленно спускаюсь по лестнице, но нарочно шумно, чтобы знала, что иду.

Не теряю бдительности. Вдруг она на меня сейчас со стулом накинется?

Возвращаюсь в гостиную и первым делом замечаю всё ещё прибитый к стене стеллаж. Все книги до единой лежат на полу. Отлично, потом заставлю все перебрать и разложить по темам.

Стена пострадала, видимо, от ножек стула, и теперь на ней красуются боевые раны.

А сама девчонка…

Лежит на полу.

М-да. Думал, она додумается взять второй стул, встать на него и попытаться достать ключ. Но нет. Сдалась.

Зато за полотенцем в ванную комнату на первом этаже сгоняла. Раз задница прикрыта. Улеглась на бок, руки над её головой всё ещё прикованы к металлической спинке.

Подхожу тихо, проверяю. Жива, но вдруг лукавит?

Хм.

Спит правдоподобно.

Ладно, повоспитывали – и хватит.

Подхожу к стеллажу, не напрягаясь, достаю ключ и возвращаюсь к спящей девчонке. Присаживаюсь на корточки, рассматривая тонкие покрасневшие запястья.

Блять, не подумал, что у неё могут остаться какие-то следы.

Чёрт, Громов, перед тобой ребёнок. И девушка. Не надо ведь об этом забывать.

Но она сама напросилась!

Блин, так-то оно так… Но и я немного заигрался. Был мыслью проучить одержим.

Освобождаю её от наручников.

Тут оставить?

Чтобы она потом заболела?

Кондёр работает на славу.

Бля, ну и дура. Легла на пол, ещё и под сплит-систему.

Не больная? Сумасшедшая.

Подхватываю её на руки. Собираюсь только поднять, как девчонка неожиданно переворачивается. С открытыми глазами! Подаётся ко мне, наваливаясь и рассчитывая опрокинуть на пол.

Серьёзно?

Она решила повалить меня, и… Дальше что?

Поддаюсь ей, соприкасаюсь спиной с прохладной поверхностью.

А Ярослава сбежать хочет.

Думает, всё?

Хватаю её за запястья, сажаю на себя и не даю свалить. А она дёргается. Но так мило и вместе с тем эротично седлает меня, что теперь с места двинуться не может.

Перехватываю оба запястья в одну руку и дёргаю на себя. Резко, быстро, пока опомниться не успела.

Валится вперёд, касается своей грудью моей, и бьёмся лбами.

Сука.

Ладно. Сам виноват.

Главное, чтобы она последние мозги свои не растрясла.

– Ай! – пищит мне прямо в лицо. Улавливаю приятный аромат, въедающийся в ноздри. Пробивается даже через запах моей рубашки.

Так вот чем у меня в салоне провоняло. Ей.

– Ты чего творишь, ушлё…

Она замолкает, не решаясь сказать дальше. Замирает.

Я оттягиваю её руки и фиксирую над нашими головами, чтобы не мешали. А сам второй ладонью обвиваю её за талию.

Не убежит теперь.

Но, твою мать, опасно.

Я, блять, голый.

А она сидит на мне без трусов, касаясь всеми местами обнажённого торса. Если взглянуть вниз – увижу её грудь, что пытается не касаться меня. А прямо перед моими глазами – её карие воспламеняющиеся медового цвета радужки. Одно движение, один сантиметр, и я дотронусь до её губ.