Тогда ребята потребовали для себя задание.

– Ладно, – согласился Фатти. – Я буду кого-нибудь изображать, пока не придумал, кого именно, а Пип с Ларри возьмут на себя блуждающие огни. И подкинем Эрну хотя бы одного бандита, то есть меня.

– Класс! – одобрил Ларри. – Когда приступим к делу?

– К этой ночи не успеем. Сперва нужно подготовиться, а уж потом пошлём весточку Эрну. Начало операции назначаем на завтра.

На этом и порешили.

Потом все посмеялись над стихотворным экспромтом Фатти, которым он положил на лопатки Эрна с его пузией.

– Ты прямо как стихотворная машина, – сказал Ларри. – Правда, я не согласен с Эрном, что ты такой уж прямо гений. Кстати, до чего же доверчивый этот Эрн – верит любой чепухе. Ладно, нам пора домой. Мы сегодня ещё увидимся или как?

– Я позвоню. Попробую уломать маму, чтобы она позволила мне пригласить вас на чай. Накуплю гору пирожных и устроим пир в моём логове.

Но увы, когда ребята ушли, в гости к Троттвилям нагрянула тётушка, и Фатти пришлось изображать из себя пай-мальчика, произнося любезности, подавая то и это, одним словом – скука смертная.

Между тем Эрн пытался вернуть на место украденный блокнот. Но каждый раз, когда мальчик хотел улизнуть из комнаты, дядюшка Теофиль настораживался.

– Ты куда? – говорил он. – Только вздремну, как ты начинаешь ходить туда-сюда.

– Простите, дядюшка, я хотел помыть руки.

– Опять? – недоумевал мистер Гун. – Ты уже три раза их мыл после обеда. Что за приступ чистоплотности?

– Просто они какие-то липкие сегодня, – робко объяснил Эрн и направился в ванную.

Когда он вернулся, дядюшка по-прежнему сидел в кресле. Мундир его был расстёгнут на толстом животе, глаза закрыты.

Эрн присел за стол и уткнулся в газету. Мистер Гун чувствовал, что дело нечисто. Как будто Эрн хочет… Чего же он хочет? Неужели – пробраться в его кабинет? Но зачем? Мистер Гун призадумался.

И вдруг он понял. Это всё Фредерик Троттвиль! Подговорил Эрна порыться в полицейских бумагах на предмет какого-нибудь засекреченного расследования. Прекрасно! Пусть Эрн только попробует сунуться в его кабинет! Мистеру Гуну не терпелось хоть как-то отомстить за свой позор перед Фредериком, когда ему, солидному полицейскому, пришлось драпать от маленькой собачонки. Поудобней устроившись в кресле, мистер Гун притворно захрапел.

Эрн потихоньку встал и вышел из комнаты. В дверях он оглянулся. Дядюшка вроде и правда заснул.

Мальчик прошмыгнул в кабинет, выдвинул ящик стола и только положил туда чёрный блокнот, как вдруг над ним прогремел знакомый голос:

– Ага! Кто здесь роется в моих бумагах? И это ты, мой единственный племянник!

– Да нет же, нет, вы неправильно поняли! – испуганно пролепетал Эрн.

– Да? Тогда что ты тут делаешь?

Эрн стоял, не смея вымолвить ни слова. Не мог же он признаться, что совершил кражу и решил исправить свою ошибку.

– Ну же? Говори! – потребовал Гун. – Наверняка тебя подослал этот мерзкий мальчишка – хочет узнать, над чем я работаю? Ему нужны улики, так? Потому что сам он их добыть не может!

– Нет, дядюшка, – умоляюще проговорил Эрн. – Я никогда бы не пошёл на такую подлость. И зачем ему ваши секреты? У него своих полно.