Рыжий и Серый разом оглянулись на дверь комнаты, где валялось безжизненное тело с резиновым шнуром на шее.

– Я здесь, – послышался вдруг чуть запыхавшийся голос. – Кто меня тут всуе поминает? Всем здрасте.

– Сонечка! – взвизгнула Алла Ивановна. – Наконец-то! Умоляю вас!.. Я больше не могу!

– Анрио, к ноге! – послышалась команда. – Да к моей ноге, придурок!

Вслед за этим послышался дробный перестук каблуков по ступенькам и хлопок двери этажом выше, из чего можно было сделать вывод, что Алла Ивановна наконец эвакуировала свою натуральную кожу вместе с остатками искусственной.

Но и Рыжего, и Серого ее судьба интересовала мало. Они как по команде двинулись из коридора в комнату, стараясь ступать как можно тише.

Девушка в красном платье по-прежнему лежала на полу, заведя глаза и не дыша.

– Ё-ка-лэ-мэ-нэ!.. – задумчиво прошелестел Серый. – Если Сонька там, на лестнице, кого же мы придавили, а? Ты ничего не мог перепутать, придурок?

– Да ты что?! – громким, возмущенным шепотом отозвался Рыжий. – Да я эту проститутку с пятого класса знаю!

Серый погрозил ему кулаком: тише, мол! – и снова вышел в коридор.

Следом прокрался Рыжий.

– Анри, ты что тут делаешь? – весело спросил на площадке голос той, чье тело они только что видели возле кровати, и Рыжий нервно дернул рукой, впервые в жизни ощутив желание перекреститься. – Ты почему на лестнице, а не дома?

– Это вам лучше знать, Сонечка, – ехидно отозвалась Олеся Петровна. – Это ведь вам Евгений Петрович оставил ключи от своей квартиры!

– Ну и оставил, ну и что? – грубо отозвался Сонин голос. – Надоело ему, что вы там в каждую дырку лезете, вот и отдал мне.

– Я… ах?! – послышался возмущенный вопль, и оглушительный хлопок двери возвестил, что оскорбленная Олеся Петровна ретировалась.

– Будешь так дверью бабахать, в следующий раз дом тебе на голову рухнет, никаких террористов не понадобится! – сердито крикнула ей вслед Соня и совсем другим тоном обратилась к Анри: – Дружище, что ж ты тут делаешь? А где Лида?

Серый и Рыжий уже привычно оглянулись на комнату.

Неподвижная, судорожно вывернутая нога. Красный подол. Краешек черного шнура.

– Ё-пэ-рэ-сэ-тэ! – выдохнул Серый. – Лида… Она ж говорила: «Я не Соня, а Лида!»

– Близнец?! – недоверчиво пробормотал в ответ Рыжий. – Да брось ты! Не было у Соньки никакого близнеца, я ж ее с пятого класса…

И едва успел увернуться – напарник целил кулаком ему в голову.

– Заткнись! – прошипел Серый, трясясь от ненависти. – Потом побазлаем, кто с кем в школе учился! Драть отсюда надо, понял? Ноги делать!

– Но как? – простонал Рыжий. – На окнах решетки! Давай лучше отсидимся, может, Сонька уйдет?

– Ну, раз Лиды нет, придется нам ее подождать, правда, Анри? – послышался в этот миг Сонин голос. – Садись вот сюда, со мной рядышком… Нет, погоди, я под себя сумку подложу, а то как-то холодно.

Рыжий шатнулся к стене, потому что ноги вдруг сделались как макаронины.

– А вдруг она тут до упора будет сидеть? – выдохнул он. – Или, чего доброго, полицию вызовет, чтоб дверь ломали? Увидит, что сестра не идет, перепугается – и…

– Я ж говорю – удирать надо! Доставай нашу пукалку.

Рыжий выдернул из кармана пластмассовый пистолет.

– Как настоящий, – мрачно хмыкнул Серый. – Чуть только выскочим – ткни Соньке в рожу. А я в пса из баллончика пшикну.

– Главное, не промахнись и в кого другого не пшикни, – посоветовал Рыжий. – В меня, например. Да и вообще – там еще осталось что-нибудь, в баллоне-то?

– Вот заодно и выясним, – хладнокровно ответил Серый. – В нашем деле главное – моральный перевес. Как выскочим – сразу лётом, лётом вниз по лестнице! Понял? Нет, погоди.