Выражение сурового порицания сменилось на лице леди Валерии самодовольством.

– Когда я выходила за сэра Рэджинальда, все здесь было запущено. Не сочтите за хвастовство, но вы вряд ли найдете другое поместье, отреставрированное и ухоженное, как это.

Соблазн был слишком велик.

– За исключением кузницы.

Леди Валерия нахмурилась.

– Вы не должны писать про кузницу, – непреклонным тоном заявила она.

– Нет, конечно. Эта тема не из тех, о которых хотят читать подписчики «Города и села», – не без сожаления согласилась Дэйзи. – Не сомневаюсь, и без этого найдется о чем написать.

– Я велела секретарю сэра Рэджинальда оказывать вам всяческое содействие. Полагаю, на сбор материала для статьи вам хватит дня, максимум двух. Разумеется, вы сможете позвонить мистеру Гудмэну по телефону, если у вас возникнут вопросы по возвращении в город.

Изящно обставлено, не могла не признать Дэйзи. Возьми конфетку и выметайся. С другой стороны, у нее не имелось абсолютно никакого желания злоупотреблять неодобрительным гостеприимством леди Валерии дольше, чем необходимо.

Она улыбнулась хозяйке:

– Вы слишком добры.

Леди Валерия как будто даже смутилась. Счет один-один, подумала Дэйзи и не без любопытства принялась ждать следующего выпада.

От очередного раунда ее – по крайней мере на какое-то время – спасло появление невысокого полного джентльмена в старомодном алом охотничьем камзоле.

– А, вот наконец и ты, Реджи, – приветствовала его леди Валерия. – Но почему ты не переоделся к обеду?

Сэр Рэджинальд с легким удивлением опустил взгляд на свой живот.

– Пардон, дорогая. Я задумался о клевере и совершенно забыл, что у нас гости. – Он улыбнулся Дэйзи. – Не позна…

– За что я плачу деньги твоему камердинеру? – рявкнула его супруга.

– Он сильно простужен, – невозмутимо отозвался баронет. – Я отослал его болеть домой и не велел возвращаться, пока он не почувствует себя лучше. А теперь не познако…

– Сколько раз я говорила тебе, Рэджинальд, не баловать прислугу – это ничем хорошим не закончится.

– Не сомневаюсь, ты права, дорогая, но у меня нет ни малейшего желания заразиться, а возможно, и передать от него заразу молодому Гудмэну. А теперь, наконец, не познакомишь ли ты меня с нашей гостьей?

– Мисс Дальримпл, мой муж, сэр Рэджинальд. Мисс Дальримпл пишет для журнала.

– Добро пожаловать в Окклз-Холл, мисс Дальримпл. Могу я предложить вам стаканчик шерри? – В глазах его, таких же синих, как у Себастьяна, горел озорной огонек. – Боюсь, у нас тут не найти ингредиентов для американских коктейлей, которые предпочитаете вы, молодежь.

– Благодарю вас, сэр Рэджинальд, я с удовольствием выпью шерри.

– Не сомневаюсь, – негромко, но вполне слышно фыркнула леди Валерия.

Баронет налил шерри в три стакана.

– Так вы дочь Эдварда Дальримпла? – спросил он, подавая стакан Дэйзи. – Стыдно признаться, но мы с ним были не слишком хорошо знакомы, хотя, помнится, он дал мне как-то раз хороший совет насчет голштинок. Очень толковый. Большая потеря для нашего сельского хозяйства. Вы ведь учились вместе с Бобби, не так ли?

– Да, но она на два класса старше меня и была чемпионкой по спортивным играм. Я безнадежная мазила, поэтому относилась к ней с благоговейным ужасом.

– О, полагаю, теперь вы поменялись местами. Вы независимая барышня, зарабатываете на жизнь своим пером. Рад, что вы выбрали для своей статьи Окклз-Холл. Смею ли я надеяться на пару строчек о моей ферме?

– Что за чушь ты несешь, Реджи? Статья мисс Дальримпл посвящена Холлу и деревне.

– Как я могу не написать о ферме, сэр Рэджинальд? Я считаю поддержку британского сельского хозяйства патриотическим долгом. Надеюсь, вы будете столь добры, что сами покажете мне ферму, правда?