Постепенно парень довольно точно определил, где они все находятся, и эта информация вовсе не прибавила ему оптимизма.

Это была яма. Довольно глубокая. То ли природный овраг, то ли искусственно выкопанная траншея или выработка – неважно, но выбраться наверх было невозможно. Росшие наверху огромные деревья заслоняли панораму пышными кронами и держали нависающий над ямой верхний край прочно переплетёнными корнями.

Разглядывая людей, Костик постепенно сообразил, что гуляют они вовсе не просто так. Видимо, где-то в углу был ручеёк или лужа, потому как возвращались оттуда эти странные жители ямы с мокрыми волосами и залитыми водой рубахами. Он уже тоже решился было сходить напиться, как вдруг все засуетились, начали собирать расстеленное на земле тряпьё и связывать в узелки нехитрый скарб.

Сначала Костик не понял, откуда они узнали, что нужно торопиться, а потом случайно поднял кверху глаза и замер от потрясения. Почти посередине самой большой полянки с неба опускался невероятный агрегат. Смесь корзинки от воздушного шара и строительной люльки, в каких штукатуры работают на высоте. Только в несколько раз больше.

Но вовсе не эта люлька так поразила Костика, а стоящий в ней мужчина. Он был одет точь-в-точь как древние греки: в тунику с широким поясом и сандалии, оплетающие ремешками тугие икры. Сбоку, как и полагается, висели короткие и широкие ножны, и торчавшая из них внушительная рукоять, замотанная засаленной полоской кожи, подтверждала подозрение Костика, что это вовсе не бутафорское оружие.

Люлька замерла, не дойдя до дна ямы сантиметров семьдесят, и мужчины, оказавшиеся ближе всех к этому подъёмнику, торопливо полезли на него, стараясь устроиться поодаль от стоящего неподвижно, как статуя, воина.

Он совершенно бесстрастно взирал с высоты своего роста на копошащихся в яме людей и едва счёл люльку достаточно нагруженной, топнул ногой.

Все не успевшие залезть прыснули прочь, как мыши от кота, платформа подъёмника дрогнула и неторопливо поползла вверх. Костик проводил её взглядом и неуверенно поднялся на ноги. Его ещё немного шатало, но в замеченный ранее угол парень добрался почти уверенно.

Тут и в самом деле была вода: тощий, грязноватый ручеёк стекал по корням и исчезал под перегораживающей яму грудой камней. Костик сначала вдоволь напился, стараясь не вспоминать самый главный мамин запрет: никогда не пить из ручьёв и речек некипячёную воду. Затем, поверив обонянию, заглянул за угол и обнаружил «удобства».

Назад он вернулся как раз вовремя, люлька снова опускалась. Народ дисциплинированно толпился неподалёку, и Костик неожиданно задался вопросом: а нужно ли ему туда, наверх? Тут есть вода и тень, откуда-то берётся еда…

Воспоминание о супчике потянуло за собой воспоминание о девчонке. Костик больше не был уверен в её желании выйти за него замуж, теперь он начал подозревать девчонку в попытке заработать. Или в чём-то подобном. Судя по погоде и смуглой коже большинства окружающих, он каким-то образом попал на юг, возможно, в Индию или Турцию. А судя по убогой одежде аборигенов, в очень отсталый район, и вполне вероятно, всех белых тут считают миллионерами или Сантами и ждут от них волшебных подарков. Во всяком случае, это самый правдоподобный вариант изо всех, какие пришли ему в голову.

Кто-то больно пихнул Костика в бок, и он оглянулся. Один из стоящих рядом людей торопливо делал ему непонятные знаки, пытаясь жестами и мимикой объяснить что-то важное.

Заподозрив худшее, Костик повернулся в сторону люльки и оцепенел. Стоящий на платформе воин уставился прямо на него и нетерпеливо постукивал сандалией. Сосед очень убедительно подтолкнул парнишку в спину, и тот понял – придётся идти. Потихоньку доплетясь до платформы, Костя неловко взгромоздился на грязноватые тёплые доски и почувствовал лёгкий толчок.