– Почему ты так долго не выходила на связь? Что случилось? Как твоя рана? – вмешался в разговор Меркаль, больше беспокоясь о состоянии ее самочувствия.

– Можно сказать, я все это время была без сознания, поэтому как-то было не до связи, если вы меня понимаете, – задумчиво отозвалась она, решив умолчать о снах, которые видела за это время.

Ей не очень хотелось говорить с кем-либо о загадочном существе по имени Юми. Глупо рассказывать об этом интересном и веселом звере, если не можешь доказать его существования, тем более, он так странно появляется и исчезает: как плод воображения. А то еще примут за душевнобольную… у нее и так слишком много недоброжелателей, чтобы доверять первому встречному.

– Что? Все так плохо? Мы уже запускаем двигатели, теперь наш звездолет очень быстрый, летает скорее среднестатистического – мы его немножко усовершенствовали. Теперь до Фениора нам лететь три-четыре часа, не то, что на космолете, – подхватил Аргул под мелодию торопливого клацанья, словно уже готовился к вылету.

– Со мной все в порядке – защищайте свою планету и не отвлекайтесь на всякие мелочи. Следите за возимерами и не позволяйте им добраться до вас. Я, когда выберусь отсюда, пришлю вам помощь, если это еще будет уместным, – быстро проговорила, только бы предотвратить прилет мизюмирийцев.

– Но как же ты? – спросил удивленный Аргул и будто даже обиженный ее поспешностью, словно она хотела избавиться от них, не боялась беспокоить своими проблемами.

– Найду топливо – с радостью полечу домой, – пожав плечами, ответила, тоскливо посмотрев на экран бортового компьютера, где показывалось, топлива на корабле остались капли – не хватит завести двигатели.

– Скажи хоть, где ты, что за планета, как тебе там или хоть что за условия на ней, – голос Меркаля звучал настолько заботливо, что у Криа начало просыпаться чувство вины за свою скрытность. Захотелось рассказать все, начиная от удачного приземления – так успешно хватило энергомассы: будто и мало даже для приземления, но в то же время, не получила и царапины на обшивке.

– Я сейчас буду ванну принимать, а планета самая удивительная из всех, что я когда-либо видела, – уклоняясь от прямого ответа, не говоря всего – не рассказывать же, что находится на планете, где одни камни, некоторые из каких можно есть.

– Настолько хорошая планета? – отозвался встревоженный Меркаль, будто чувствуя все недомолвки, которые хотели от него утаить. – Не думал, что на пути от Возима до Фениора есть пригодная для жизни планета. Тем более мне не известна в этом районе планета с чистой питьевой водой – не собираешься же ты принимать ванну в грязной, зараженной воде.

– А с чего ты взял, что это вода и она питьевая или зараженная? – Криа подловила его на словах, выражая свою мысль с лукавыми нотками в голосе, не стараясь даже скрыть их. – Это просто жидкость, хотя ее можно пить – чистая, но практически непрозрачная.

– Я бы не советовал тебе включать разнообразные субстанции в свой рацион, если ты не знаешь, из чего они состоят, – серьезно продолжал Меркаль, настаивая на своем – уж слишком сильно волновался о ней и хотел помочь хотя бы словами.

– Спасибо, мне очень приятно, что вы так беспокоитесь обо мне, но я думаю, как-нибудь и сама справлюсь, правильно отличив, что можно есть и пить, а что – нет. Все равно на чужой планете нужно выбирать что-то, ведь без еды и воды человеку трудно прожить долго.

– Скажи координаты, я только посмотрю на тебя и сразу к возимерам… – добавил Аргул, но под конец фразы как-то подозрительно гикнул, словно получил пинок под ребра.