Генерал поднялся на эшафот. Палач, в своей черной маске, убрав руки за спину, даже не смотрел в его сторону. Глашатай зачитывал обвинения:

«Ан-Авион, вы обвиняетесь в предательстве своего народа и короля, убийстве принца Сабира и его оруженосца Мелдона, ваша вина доказана. И перед лицом народа вы ответите за свои преступления! Не смотря на все ваши прошлые заслуги перед родиной, вы приговорены, указом Его Величества Триаса Первого, к смертной казни. Вы лишаетесь своего титула и всех боевых наград», – выдержав короткую паузу, глашатай протянул руку, чтоб сорвать с Авиона шеврон генерала, но тот схватил его кисть и заломил ее в сторону. Глашатай пискнул и согнул ноги в коленях. Тут же несколько конвоиров направили в его сторону арбалеты. Авион ослабил хватку. Глашатай выдернул свою руку и, потирая ее, обратился к палачу, – «Привести приговор в исполнение»

«Даже не дали использовать право на последнее слово, да и не нужно, мне все равно нечего сказать».

Авион опустился на колени и взглянул в небо, чистое и безоблачное. По телу пробежала легкая дрожь. Нет…, не страх…, – волнение, перед, наверное, самым важным и ответственным поступком в своей жизни. В толпе раздались одобрительные возгласы: «Казни гада!», «Покончи с ним!» и громкие рыдания пожилой женщины. Из всех криков и вздохов он выделил именно этот плач. То была Лола, – добрая, старая хозяйка Лола! Она знала его с юношества, и, конечно же, не верила в россказни на улицах города про вероломное предательство Ан-Авиона. «Поплачь Лола, поплачь». Авион попытался уловить настроение и мысли присутствующих на площади людей, – достаточно разные, но в большинстве своем они искренне желали ему смерти. Внезапно он наткнулся на блок, попытался взломать, но ничего не вышло, решил обойти, но и эта попытка не увенчалась успехом. Давненько ему не встречались маги способные выдержать его натиск. Сомнений не было, – это тот самый человек, тайный враг, не уступавший ему по силе, заключивший его в свое время в темницу разума. «Что же…, и ты здесь, – наслаждайся же победой! Жаль, что нам так и не удалось встретиться лицом к лицу».

Палач вытащил меч из ножен. Положив голову на плаху, Авион подумал о сыне и унес свои мысли к нему, чтоб попрощаться и начать все заново. «Анаксимен, теперь ты остался и без отца в этом мире, но в другом тебя ждет иная жизнь, – жизнь, где я смогу подарить тебе всю свою любовь». На площади воцарилась тишина. «Пора!», – сказал он сам себе и усилием воли отыскал в памяти нужный день и час, откуда и начнется новая история.

Глава 1 "Предвкушение"

Часть 1. «Империя и Император»

Дворец императора южных земель Данета Второго находился на возвышении в северо-западной оконечности приморской части самого большого города континента – Брави-Ахгар. Эта оконечность представляла собою высоко поднимающийся над Северным морем выступ, который резко обрывается в сторону порта. Фасад дворца, с семью, прислоненными к стене колоннами, визуально удлиняющими его высоту, был украшен фигурами львов. Со стороны моря, на самом краю выступа в четверть круга величественная колоннада из голубого мрамора с искусно вырезанными сценами самых значимых победных сражений минувших столетий. Дворец своими высокими не остекленными окнами был, обращён одною стороною к городу, а другой к морю. С поражающими внутри своею высотой и архитектурной причудливостью потолками. Это было двухэтажное строение с множеством комнат и залов, украшенных росписью замысловатых узоров, фресками и гобеленом. Нижний этаж – пышные парадные комнаты, кабинеты и приветственные залы, верхний – императорские покои и библиотека. Во дворе находился виноградный сад, спускавшийся к морю по скату обрыва. Мастера и художники со всех уголков империи сумели превратить дворец в настоящее произведение искусства. Каждая комната была неповторима и имела название по цвету преобладающему в отделки помещения. Великолепие и богатство убранства вызывало восхищение и зависть у гостей императора.