Афалеон молчал, а Уоррен слегка оглянулся на меня спереди.

– Мы прошли больше половину пути, – лишь ответил он.

Больше всего меня удивляло, что Уоррен молчалив и относительно безразличен к сложившейся ситуации. Ведь я знала его все свои шестнадцать лет, как простого мясника. А теперь он предстал передо мной, как путеводитель по бескрайним просторам восьми королевств.

– Откуда ты знаешь куда нам нужно идти и в какую сторону? – задал вопрос за меня Афалеон.

Уоррен улыбнулся.

– Когда я обучался в академии бардов, мы изучали карты всех восьми королевств, поэтому мне нужна карта, чтобы знать где мы или куда направляемся, – кротко ответил тот.

Я тоже улыбнулась, поняв, что ему можно доверить все путешествие. Это успокаивало лишь немного. Рана от смерти Мары ещё говорила о себе, когда я смотрела на мешок со своими вещами.

С этим мешком обычно я и моя мама отправлялись по утру на ближайшую реку стирать белье и возвращались с мокрым мешком одежды. Он до сих пор пах настоем мамы, который она делала, чтобы вещи носились долго до следующей стирки. Запах был смешанным: между ромашками и пижмой.

Ещё несколько минут мы ехали тихо, но вскоре Уоррен решил напеть мелодию, которая то убаюкивала, то заставляла улыбнуться и вселяла надежду.

– Какая прекрасная мелодия, – заметила я.

– В академии бардов ее учат ещё на первом году. Она является эталоном голоса. Это некая магия: с помощью неё можно уединиться с природой.

Я пыталась про себя напеть эту мелодию, чтобы запомнить и попробовать спеть ее в тишине без посторонних глаз.

– Попробуй ее спеть, – вдруг сказал Афалеон.

Я прекратила подвывание внутри себя и посмотрела на него с грозным видом, но в этот же момент покраснела.

Он впервые за эту поездку улыбнулся, а это значит, что обстановка не совсем безнадёжная.

– Я похожа на барда? – изогнула я бровями.

– Если тебе выдать шелковое платье и дать ноты с текстом, то ты не будешь сильно отличаться от девиц, поющих в хоре. Если только сзади тебя не будет подвывать дракон.

Я и Уоррен рассмеялись.

– Это было колкое замечание, мой принц. Но обещаю, что не стану петь эту песню без вашего бархатного участия в ней, – ответила я.

Я не совсем поняла было ли это оскорбление или же комплимент его приятному голосу. На самом деле голос был приятный, но я знаю этого человека не первый день и сразу могу понять, что ничего хорошего от него ожидать не стоит.

Он улыбнулся мне в ответ вместо каких-то ещё колкостей и мы продолжили свой путь под мелодию, которую напевал Уоррен.

Вскоре мы оказались на опушке леса, за которой следовало поле и каменная дорога, которая оказалась земляной.

– Давно здесь не было дождя, – сказала я.

– Здесь его не бывает, это самое начало Драконьего Предела, – заметил Уоррен.

Местность напоминала простое поле, с которого собрали урожай и не поливали почву несколько недель из-за ненадобности. Однако хруст от подошв сапогов возвращал меня в реальность и я чувствовала некую тревогу внутри меня.

Афалеон шёл впереди меня, осматривая все вокруг.

– Я думала, принц должен был видеть все будущие свои владения, разве нет? – колко заметила я.

Афалеон ещё раз посмотрел вокруг, а потом обратил свой взор ко мне.

– Драконьего Предела нет на картах восьми королевств, – ответил он и я сразу убрала улыбку с лица.

Если этой территории нет на карте восьми королевств, это говорит только об одном. Мы на чужих землях. Тех самых, на которых король Эрик сражается, как говорили, с неприятелем. Но что это был за неприятель?

– Получается, мы даже не в пределах ни одного королевства, – вымолвила я и снова осмотрела почву под ногами, которая буквально кричала о желании выпить воды.