Буря на плато продолжала бушевать. Несколько участников экспедиции заметили, что Алексей медленно опустился на землю на вершине кургана.

Никто не удивился, потому что многие продолжали пережидать бурю, не решаясь вставать под порывами ветра. Но Алексей в эти минуты в своих видениях потрясённо просматривал весь ритуал погребения. Когда всё завершилось, и он – шаман – остался один на вершине свеженасыпанного холма, Алексей резко вскочил на ноги. Память прошлого вошла в каждую его клеточку. Шаман молился, воздевая руки к небу, и Алексей шептал обветренными губами слова молитвы… Вдруг он ощутил страх, пробежавший судорогой по телу. Алексей понял, что воочию переживает ощущения шамана. Это был страх перед неотвратимостью действия Закона воздания за нарушения запретов. Шаман закончил молитву и приступил к своему особому ритуалу: он накладывал «печать запрета» на этот курган. Отныне всякий, кто потревожит захоронение, будет наказан.

Алексей, хорошо знавший историю археологии, вспомнил версию о проклятии гробницы фараона Тутанхамона, которое привело к гибели всех участников экспедиции в Египте. Действия шамана походили на наложение проклятья как защиты захоронения. Ощущая в этот момент единение с мыслями шамана, Алексей слышал, как тот просит духов остановить людей, которые захотят потревожить усыпальницу, но не их смертью. Для юноши это прозвучало как проявление милосердия и любви к людям. Но кара будет жестокой и неотвратимой, если люди не почувствуют эту незримую преграду.

– Я всё вспомнил! – вдруг закричал Алексей и своим громким криком привлёк к себе внимание всех участников экспедиции.

Он уже очнулся от своего видения и знал, что делать дальше. Надо было остановить раскопки.

– Тот шаман, которого мы встретили утром, был прав! Курган нельзя раскапывать! Вы понимаете, что это делать нельзя!?

Люди изумлённо молчали, забыв о головной боли и неприятных ощущениях.

Алексей продолжал повторять свои слова по нескольку раз. Казалось, что он хочет достучаться не до разума собравшихся у холма, а до их сердец.

Участники экспедиции молчали, изумлённо переглядываясь. А юноша продолжал кричать во всю силу своих лёгких, перекрикивая шум ветра:

– Я прошу вас – не делайте этого! Нельзя тревожить усыпальницу! Время не пришло… Курган хранит тайну, которую пока нельзя открывать никому.

Наконец Алексей замолчал, устало опустив голову. Все стоящие внизу тоже продолжали удивлённо молчать. Юноша посмотрел на Надежду Полозину. Она укоризненно и с осуждением покачала головой.

– Продолжите раскопки – будете страдать! – ещё раз резко бросил юноша и осёкся. Он почувствовал, что шаман вновь овладевает его сознанием и уже он говорит с людьми:

– Это я наложил «печать запрета» на тайну кургана. Это я просил духов о воздаянии за нарушение этого запрета. Нельзя тревожить духов! Время раскрытия тайны не пришло.

Алексей лишь почувствовал, как обмякло его тело и опустилось на землю, медленно сползая по склону. Он ничего не слышал и не видел лица людей, которые кинулись к нему.

– Это у него сердечный приступ! – испуганно закричал кто-то. К юноше уже спешил фельдшер со своей медицинской сумкой.

– Надо вызывать вертолёт! – крикнул он Полозиной. Она кивнула и поспешила к переносной радиостанции.

Тем временем четверо мужчин понесли Алексея к лагерю. Их сопровождал только фельдшер, Надежда не могла расстаться со своим планом на этот день – раскрыть курган. Буря закончилась так же внезапно, как и началась.

Постояв немного у подножия кургана, рабочие нерешительно продолжили раскопки.