Он резко отдернул руку от ее губ.

Джаред изменился. Он не стал менее серьезным, однако дело Лекси пошатнуло его самооценку и даже заставило усомниться в ранее принятых решениях.

– Он мой сын, Бекка? – слетел с его губ вопрос, который она ожидала услышать с тех пор, как Кайл Смит открыл ему глаза. – Алекс мой сын?

Джаред ждал ответа. Его сердце буквально выпрыгивало из груди от нетерпения. Или от того, что он прикоснулся к ней. Ему не стоило этого делать, потому что теперь ему хотелось снова дотронуться до нее.

Но если Алекс – его сын, а Ребекка ему не сказала… Простит ли она его когда-нибудь? Она украла почти шесть лет жизни его сына – годы, которые не вернуть. Но Алексу не может быть шесть лет. Он слишком мал.

Но и Джаред не выглядел на свой возраст в его годы.

Нет. Он покачал головой, отгоняя от себя все домыслы и подозрения.

– Прости, – извинился он. – Я не имел права спрашивать. Я позволил Кайлу Смиту сбить меня с толку.

– Что с тобой произошло? – спросила она заботливым голосом.

После всего, что он сделал, как она могла так к нему относиться? Но такова уж была ее натура. Поэтому Ребекка и хотела стать врачом: она любила людей. Всех, не отдавая никому предпочтения. У нее было шесть лет на то, чтобы понять это, и, хотя Джаред плохо разбирался в чувствах Ребекки, он был прав. Она никогда не любила его по-настоящему.

– Что с тобой произошло? – повторила она свой вопрос. Теперь в ее красивых глазах появилось беспокойство. Она изучала его лицо с профессиональной точки зрения, вероятно пытаясь определить, не рано ли он выписался.

Джаред мысленно отбросил ее заботу и свою глупость.

– Я занимаюсь не только психологией.

– Да неужели? – В глазах Ребекки промелькнула искра, как будто она дразнила его. Быть может, она все же его простила.

– По долгу службы мне приходится проводить много времени за пределами кабинета, – заявил он. – Я анализирую места преступлений, улики, опрашиваю подозреваемых. Они могут вывести на других подозреваемых.

– Я знаю, чем ты занимаешься.

Шесть лет назад он держал ее в курсе расследования, быть может, даже больше, чем следовало. Он рассказал ей о допросе жениха Лекси, но Ребекка не согласилась с его выводами. Даже если бы у парня не было алиби, Джаред все равно бы не поверил в то, что Гаррис Мауэри убил свою невесту. Его шоковое состояние и гнев по поводу исчезновения Лекси казались неподдельными. Но возможно, Джаред был слишком самоуверен и не сумел до конца проанализировать поведение Гарриса.

– Так что ты делал на этот раз? – поинтересовалась она. – Вряд ли психологический анализ?

– Обеспечивал защиту.

Ребекка рассмеялась:

– Ты играл в телохранителя?

Джаред должен был почувствовать себя оскорбленным. Он уже не был мальчиком, выглядевшим моложе своих лет. Он превратился в высокого и мускулистого мужчину и даже приобрел навыки оперативника, но ему не так часто доводилось их использовать, поэтому и возможности преуспеть в этом тоже не было. Обычно он появлялся на месте преступления, когда защищать уже было некого – жертва преступления либо числилась пропавшей, либо была найдена мертвой.

Джаред потер шишку на голове, выскочившую на месте, где получил удар прикладом пистолета. Ему еще повезло, что убийца, решивший уйти по-тихому, не стал стрелять.

– Из меня не очень-то хороший охранник, – признался он.

Ее глаза тревожно расширились.

– Твоя подопечная пострадала?

– Нет, – вздохнул с облегчением Джаред. – Но лишь благодаря более умелым агентам.

Ребекка склонила голову, и прядь белокурых волос упала на ее щеку. Джареду захотелось убрать ее с лица, снова притронуться к ней. Он уже был готов это сделать – ему нужно было всего лишь снова поднять руку, как тогда, когда он прикоснулся к ее губам. Эта мысль отозвалась в его пальцах приятным покалыванием.